Легко быть добрым (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1976 года
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.
Легко быть добрым | |
Режиссёр | |
---|---|
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Беларусьфильм по заказу Гостелерадио СССР |
Страна | |
Язык | |
Год | |
«Легко быть добрым» (фильм, выпуск 1976, премьера 1977) — двухсерийный телевизионный художественный фильм режиссёра Виктора Жилина по мотивам одноимённого романа Михаила Барышева.
Содержание
Сюжет
Молодой инженер, начальник производственного цеха, старается выйти в передовики, не гнушаясь никакими средствами. Поймут ли его соратники по трудовому цеху?..
В ролях
Актёр | Роль |
---|---|
Вадим Яковлев | Ливенцев |
Ирина Калиновская | Пажитнова |
Эммануил Виторган | Грудинин |
Юрий Дёмич | Лаврухин |
Николай Засухин | Ковалёв |
Борис Владомирский | Корнюх |
Гарри Дунц | Грибин |
Борис Кудрявцев | Федюнин |
И. Бережная | Ливенцева |
Юрий Кузьменков | Дикушин |
Ростислав Шмырёв | Русаков |
Зинаида Сорочинская | Нина Ивановна |
Вячеслав Киселёв | Дудко |
Николай Ерёменко | Гайда |
Владимир Новиков | Спицын |
Василий Яковлев, Галина Ишкова, Владимир Грицевский, Александр Кашперов, О. Королёва, Николай Лукьянов, Михаил Федоровский, Ирина Зеленко, Светлана Радченко, Елена Матисова, Владимир Мигуля (нет в титрах) |
эпизод |
Съёмочная группа
Автор сценария | Борис Шустров |
Режиссёр-постановщик | Виктор Жилин |
Оператор-постановщик | Олег Авдеев |
Композитор | Владимир Мигуля |
Стихи | С. Островский, А. Дедуров |
Художник-постановщик | Владимир Белоусов |
Звукооператор | К. Бакк |
Режиссёр | В. Скоробогатов, Л. Фадеева |
Оператор | Михаил Комов |
Монтажёр | Валентин Антипов |
Художник по костюмам | Л. Щурок |
Художник-гримёр | В. Антипов |
Редактор | А. Мовзон |
Ассистент режиссёра | Т. Шашковская, А. Кудрявцев, С. Миткевич |
Ассистент оператора | Е. Фомин, А. Калашников |
Государственный симфонический оркестр кинематографии СССР Дирижёр |
Ю. Николаевский |
Директор | В. Студенков |
Напишите отзыв о статье "Легко быть добрым (фильм)"
Ссылки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 5 сентября 2012 года. |
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Легко быть добрым (фильм)
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.