Лобанов, Михаил Михайлович (художник)

Михаил Михайлович Лобанов
Дата рождения:	29 июня 1891(1891-06-29)
Место рождения:	Казань, Российская империя
Дата смерти:	1970(1970)
Место смерти:	Сан Паулу, Бразилия
Подданство:	Бразилия Бразилия
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Жанр:	живопись, иконография, пейзаж, портрет, жанровые картины
Учёба:	Казанское художественное училище, Высшее художественное училище при Академии художеств в Петрограде

Михаил Михайлович Лобанов (29 июня 1891, Казань, Российская империя — 1970, Сан Паулу, Бразилия) — русский и бразильский художник живописец, пейзажист, портретист, работал в реалистической манере, иконограф.

Биография

В 1914 году окончил Казанское художественное училище. Являлся участником Первой мировой войны, а после демобилизации, с 1916 по 1918 годы обучался в Высшем художественном училище при Академии художеств в Петрограде.

С 1919 по 1931 годы преподавал графические искусства во Владивостоке.

В 1931 году вместе с женой эмигрировал в Маньчжурию, жил в Харбине, где создал серию картин русских православных церквей и китайских храмов, пейзажи Харбина и его окрестностей. В 1939 году издал альбом литографий «Виды Харбина». Автор икон и росписей в Благовещенской церкви в Харбине.

Участник выставок в Харбине в 1930-е совместно с А. Е. Степановым, в 1940 году — с японским художником Т. Цубои, в 1941 году — в Клубе естествознания и географии и в 1942 году — в Христианском союзе молодых людей.

После 1954 года переехал в Бразилию, где выполнил иконы для иконостаса и образ Святителя Николая для церкви Благовещения Пресвятой Богородицы в Сан-Паулу.

Источники

• ГАХК. Ф. 830. Оп. 3. Д. 27333; Крадин; Недзвецкая; ХРЗ.
• Комарова М. История Благовещенской церкви в Харбине. — Харбин, 1941. С. 175.
• На выставке картин художника Т. Цубои // Заря (Харбин). 1942. 4 декабря.
• На выставке картин клуба естествознания // Заря (Харбин). 1942. 5 декабря.
• Диомидов Л. Торжество русской эмиграции на Дальнем Востоке. Величественный Благовещенский храм в Харбине освящен после 11 лет строительства // Рубеж (Харбин). 1941. № 39. С. 6-8.
• Иконы Благовещенской церкви // Друзьям и знакомым, газета (Сан-Пауло). 1975. № 5. С. 2. Таскина Е. Неизвестный Харбин. М., 1994. С. 111—116.
• Жернаков В. Н. Харбин в картинах художника М. М. Лобанова // Русский Харбин. — М.: Изд-во Московского университета «ЧеРо». 1998. С. 214—216.
• Крадин Н. П. Харбин — русская Атлантида. — Хабаровск. 2001. С. 160, 161.
• Ван Пин. Русская художественная эмиграция в Китае в первой половине ХХ века. Дис. на соиск. уч. ст. канд. искусствоведения. НИИ теории и истории изобразительных искусств РАХ. М., 2007. С. 104—106
• Колупаев В. Е. Русские черты в Бразилии во второй половине XX века // Ежегодник историко-антропологических исследований за 2011/2012 / РУДН, Межвузовский научный центр сопоставительных историко-антропологических исследований. М: «ЭКОН-ИНФОРМ», 2012. c. 48 — 60. ISBN 978-5-9506-0928-2

Ссылки

• [www.artrz.ru/articles/1804785546/index.html ЛОБАНОВ Михаил Михайлович // Искусство и архитектура Русского зарубежья]
• Колупаев В. [zarubezge.ru/frrostislav311.php Бразилия // Католические общины византийского обряда и русская диаспора]

Отрывок, характеризующий Лобанов, Михаил Михайлович (художник)

– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.