Лонья-Требеж
| Лонья-Требеж | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
133 км |
| Бассейн |
5944 км² |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Лонья-Требеж Водоток] | |
| Исток |
|
| — Местоположение | |
| — Координаты |
46°11′17″ с. ш. 16°16′21″ в. д. / 46.18806° с. ш. 16.27250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=46.18806&mlon=16.27250&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Местоположение | |
| — Координаты |
45°21′51″ с. ш. 16°45′13″ в. д. / 45.364102° с. ш. 16.753611° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=45.364102&mlon=16.753611&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 45°21′51″ с. ш. 16°45′13″ в. д. / 45.364102° с. ш. 16.753611° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=45.364102&mlon=16.753611&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система |
Сава → Дунай → Чёрное море |
|
| |
| Страна | |
|
| |
|
| |
Ло́нья-Тре́беж (хорв. Lonja-Trebež) — река в Хорватии, левый приток Савы. Длина реки — 133 км, площадь бассейна — 5944 км²[1] Принадлежит бассейну Дуная и Чёрного моря.
Основные притоки — Чесма, Илова, Пакра и Зелина. На Лонье расположен город Иванич-Град и несколько посёлков.
Лонья берёт начало в восточных отрогах хребта Иваншчица неподалёку от города Нови-Мароф. В верхнем течении течёт по холмистым отрогам Иваншчицы и Калника, в нижнем течении входит на низменную территорию по левому берегу Савы ниже Сисака, где образован природный парк Лоньско поле. Река здесь имеет чрезвычайно извилистое русло, дробится на рукава, образует многочисленные старицы. В период весеннего половодья на Саве всё Лоньско поле уходит под воду.
В Лоньском поле река разделяется на два основных рукава. Первый, носящий имя Стара-Лонья, впадает в Саву около деревни Лонья, второй, более длинный (по нему считается общая длина реки), называется Требеж и впадает в Саву пятью километрами ниже Стара-Лоньи.
Напишите отзыв о статье "Лонья-Требеж"
Примечания
- ↑ [www.dzs.hr/Hrv_Eng/ljetopis/2005/01-tab.pdf Данные бюро статистики Хорватии]
Ссылки
- [www.pp-lonjsko-polje.hr/ Природный парк «Лоньско поле»]
|
Это заготовка статьи по географии Хорватии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Лонья-Требеж
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
