Лот, Фердинанд

Фердинанд Лот
фр. Ferdinand Lot
Учёное звание:	профессор Сорбонны
Награды и премии:

Виктор Анри Фердинанд Лот (фр. Ferdinand Lot; 20 сентября 1866 г., Франция — 20 июля 1952 г., там же) — французский историк-медиевист, специалист по раннему Средневековью и поздней Римской империи. Наиболее известен работами, посвящёнными переходному периоду от античности к средневековью, главный труд - «Конец Древнего мира и начало средневековья» (1927). Почётный профессор Сорбонны.

Биография

Родился в Ле-Плесси-Робинсон.

Выпускник парижского лицея Людовика Великого. В 1886—1890 гг. учился в Школе хартий, получив специальность палеографа и архивариуса. В 1890—1902 гг. сотрудник и библиотекарь (1893) в Сорбонне. Степень доктора получил в Нанси в 1903 году. Интересно, что его докторские тезисы там стали первыми, написанными на французском языке, а не на латыни. Доктор филологических наук (1903).

Преподаватель средневековой истории Практической школы высших исследований (École pratique des hautes études) (с 1900) и Сорбонны (1903—1936, профессор с 1909 года, с 1920 года профессор средневековой истории).

В 1924 был избран членом Академии надписей и изящной словесности, входящего в Институт Франции, член и президент (1922—1923) парижского Общества Школы хартий, член Британской академии и Королевской академии наук и искусств Бельгии. Членкор Американской академии медиевистики (1926).

Умер в Фонтене-о-Роз.

Супруга М. И. Бородина-Лот.

Награды

• Командор ордена Почётного легиона
• Командор бельгийского ордена Короны

Научная деятельность

Один из наиболее авторитетных исследователей периода раннего европейского средневековья. В колоссальном наследии более чем из 15 монографий, 300 статей и 11 публикаций, свидетельствующих о творческой активности учёного, Ф. Лот начал изучение истории раннего средневековья, и на его трудах до сих пор базируются исследования современных медиевистов. Во многом этому способствовало то, что история ранней средневековой Франции в конце XIX века была мало изучена, и Лот был одним из первых, кто начал исследование этой эпохи. Большая часть его работ посвящена периоду IX–X вв.

Главный труд историка — «Конец Древнего мира и начало средневековья» (1927).

Избранные публикации

• Les derniers Carolingiens. Lothaire, Louis V, Charles de Lorraine (954—991) Paris, 1891,
• Études sur le règne d’Hugues Capet (Thèse), Paris, 1903
• Mélanges d’histoire bretonne (VIe-XIe siècle), Paris, 1907
• Études critiques sur l’abbaye de Saint-Wandrille, Paris, 1913
• Études sur le Lancelot en prose, Paris, Librairie ancienne Honoré Champion, 1918
• La Fin du monde antique et le début du Moyen Âge, 1927,
• L’art militaire et les armées au Moyen Âge en Europe et dans le Proche Orient (т. 1-2, 1946),
• L’impôt foncier et la capitation personnelle, Paris, 1928.
• Les Invasions barbares, Payot, Paris, 1937.
• La France, des origines à la guerre de cent ans, Paris, 1941.
• L’art militaire et les armées au Moyen Âge, Paris, 2 vol., 1946.
• L’Origine du monde (1950).

На русском языке вышла его книга «Последние Каролинги».

• Лот Ф. Последние Каролинги. СПб.: Евразия, 2001. 320 с.

Ссылки

• [cths.fr/an/prosopo.php?id=1972# Victor Henri Ferdinand] (фр.)
• [www.britannica.com/biography/Ferdinand-Lot], [www.universalis.fr/encyclopedie/ferdinand-lot/]

Отрывок, характеризующий Лот, Фердинанд

– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.