Лугово́й конёк[1] (лат. Anthus pratensis) — вид птиц из семейства трясогузковых.
Описание
Луговой конёк несколько меньше (почти 15 см) похожего на него лесного конька. В сравнении с ним его окраска в целом более серая, грудь менее желтоватая с более тонкими полосками. Ноги красноватые, клюв тонкий и острый.
Голос лугового конька - острое «ист» или «истистист», вблизи гнезда часто продолжительное и монотонное «тлитлитли». Его пение, которое он испускает в коротких вокальных полётах, высокое и тонкое. Он начинает петь перед стартом к вокальному полёту, поднимаясь в большинстве случаев от возвышения на земле и не возвращается, как правило, к исходной точке.
Питание
Луговой конёк питается в летний сезон преимущественно маленькими дневными насекомыми и всякого рода паукообразными, зимой дополнительно маленькими улитками и семенами.
Распространение
Луговой конёк - широко распространённый и даже частый вид птиц рода коньков. Его следует отличать от лесного конька при наблюдении за птицами, основываясь скорее на жизненном пространстве и голосе, чем на оптических признаках. Луговой конёк - это птица, которая гнездится на влажных лугах и пастбищах, в болотистой местности, а также в горах. Во время миграции на юг его можно часто наблюдать в больших стаях на полях и берегах водоёмов. Он встречается в большинстве регионов северной половины Европы и Азии. Он зимует обычно в южной Европе, в северной Африке и в Южной Азии. В Ирландии, в Великобритании и в прибрежных областях западной Европы он напротив, оседлая птица.
Размножение
Гнездо находится на земле. Это неприметное строение из стебельков и мха, набитое волосами. Самка высиживает, как правило, 13 дней от 4 до 6 светло-серых яиц. Затем оба родителя выкармливают молодых птиц от 12 до 14 дней. Луговые коньки являются хозяевами гнездового паразита кукушки.
Напишите отзыв о статье "Луговой конёк"
Примечания
Ссылки
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?birds/451.html Позвоночные животные России: Луговой конек]
Отрывок, характеризующий Луговой конёк
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
