Лыжный переулок (Санкт-Петербург)

Лыжный переулок Санкт-Петербург
Общая информация
Район города	Приморский
Протяжённость	900 м
Ближайшие станции метро	«Старая Деревня»
Лыжный переулок, дом 4. Январь 2013 г. Вид со двора
[maps.yandex.ru/-/CVvvrDmo на карте Яндекс]
[goo.gl/maps/jOOo6 на карте Google]

Лы́жный переулок — проходит от Мебельной улицы до Шуваловского проспекта, расположен в Приморском районе Санкт-Петербурга.

История

Проезд появился на рубеже 2000—2010-х годов при массовой застройки территории между Шуваловским, Богатырским проспектами, Яхтенной и Мебельной улицами. Тогда квартал № 59 (между Шуваловским проспектом, улицами Оптиков, Туристской и Мебельной) был разделен на три части улично-дорожной сетью в виде рогатки.

В 2008 году топонимическая комиссия решила объединить две «лапки» рогатки в одну улицу и дать ей название Лыжный переулок. В протоколе заседания комиссии этимология разъясняется так: «В ряду проездов этого района, наименования которых связаны со спортивной тематикой (Яхтенная, Беговая, Туристская улицы)».

8 мая 2009 года постановлением правительства Санкт-Петербурга название Лыжный переулок было официально присвоено. В августе 2014 года оставшаяся «лапка» улично-дорожной рогатки получила название переулок Никифорова.

Современное состояние

В настоящее время уличный фронт Лыжного переулка практически полностью сформирован. Предстоит построить паркинг на углу Лыжного переулка и Мебельной улицы (скорее всего, дом № 1), объект торговли севернее дома 4, корпус 1 (скорее всего, дом № 6), и жилой дом (скорее всего, дом № 8). По последнему адресу находится проблемный объект.

26 декабря 2013 года в Лыжном переулке, 5, была открыта детская поликлиника № 50.

Во дворе домов 2 и 4 ожидается строительство школы, её сдадут в 2016 году.

Литература

• Санкт-Петербург. История улиц: топонимический справочник / Сост. В. К. Дмитриев. — СПб.: Корона принт, 2012. — С. 153. — 464 с. — 5000 экз. — ISBN 978-5-7931-0673-3.
• Большая топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга: 15 000 городских имен / Авт.-сост. А. Г. Владимирович, А. Д. Ерофеев, А. Б. Рыжков и др. — СПб.: Информационно-издательское агентство «ЛИК», 2013. — С. 250. — 1136 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-86038-171-1.

Отрывок, характеризующий Лыжный переулок (Санкт-Петербург)

– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.