Малькольм, Джон

Джон Малькольм англ. John Malcolm<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
губернатор Бомбея
1 ноября 1827 — 1 декабря 1830
Предшественник:	Маунтстюарт Эльфинстон
Преемник:	Фитцгиббон Джон
Рождение:	2 мая 1769(1769-05-02) Бёрнфут, Дамфрисшир, Великобритания
Смерть:	30 мая 1833(1833-05-30) (64 года) Лондон, Великобритания
Военная служба
Годы службы:	1782-1833
Звание:	генерал-майор
Сражения:	Третья англо-майсурская война Четвёртая англо-майсурская война Третья англо-маратхская война

Сэр Джон Малькольм (англ. John Malcolm, 2 мая 1769 — 30 мая 1833) — британский генерал-майор, государственный деятель, историк.

Биография

Джон Малькольм был шотландцем, родился в Бёрнфуте, графство Дамфрис. В 1782 году поступил на службу в Британскую Ост-Индскую компанию и отправился в Мадрас. Там он активно изучал восточные языки, проявил себя в 1792 году при осаде Серингпатама в ходе третьей англо-майсурской войны и был отправлен лордом Корнуоллисом в качестве переводчика к войскам, размещённым при дворе туземного князя. В 1795 году он на короткое время совершил визит на родину по причине плохого здоровья, а затем принял участие в экспедиции генерала Кларка к мысу Доброй Надежды, за что получил благодарность от Мадрасского правительства и был назначен секретарём при главнокомандующем. В 1797 году был произведён в капитаны, в 1799 году хорошо проявил себя во время осады Серингпатама во время четвёртой англо-майсурской войны, после которой стал одним из людей, создавших новое правительство Майсура.

В том же 1799 году генерал-губернатор Ричард Уэлсли отправил Джона Малькольма с дипломатической миссией в Персию, где он заключил два важных договора. По возвращении в Бомбей в мае 1801 года генерал-губернатор сделал Джона Малькольма своим личным секретарём. В январе 1802 года Малькольм был произведён в майоры, и когда персидский посол был убит в Бомбее случайным выстрелом — вновь отправлен в Персию для улаживания ситуации. В качестве представителя Ост-Индской компании Джон Малькольм вступил в Персии в конфликт с британским посланником в Персии сэром Харфордом Джоунсом. По возвращении в Бомбей Малькольм был обвинён правительством в том, что потратил на подарки персидским официальным лицам слишком большие суммы.

В январе 1803 года Джон Малькольм был назначен резидентом в Майсур и получил право на действия без специальных инструкций. В декабре 1804 года он получил звание подполковника. В июне 1805 года Джон Малькольм стал главным агентом генерал-губернатора, и оставался в этой должности до марта 1806 года, заключив за этот период ряд важных договоров.

Во время третьей англо-маратхской войны войска под командованием Малькольма 21 декабря 1817 года разбили маратхов в битве при Мадхипуре, после чего с раджой Индаура был заключён договор, сделавший одно из бывших сильнейших маратхских государств туземным княжеством в составе Британской Индии.

В 1827—1830 годах Джон Малькольм был губернатором Бомбея.

Труды, написанные Малькольмом, оказали влияние на целое поколение военных и политических деятелей в Индии в период до 1857 года.

Печатные работы

• «Sketch of the Sikh» (1812)
• «История Персии с самых ранних времен до наших дней» (1815)
• «Memoir of Central India» (1823)
• «Political History of India from 1784 to 1823» (1826)
• «Sketches of Persia» (1827 by A Traveller)
• «Life of Lord Clive» (1836)

Внешние ссылки

• [www.wdl.org/ru/item/2679/ Карта Персии и сопредельных стран для «Истории Персии» сэра Джона Малколма]

Отрывок, характеризующий Малькольм, Джон

Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.