Махвит (мухафаза)
| Страна | |
|---|---|
| Статус |
мухафаза |
| Административный центр | |
| Официальный язык | |
| Население (2013) |
612 846 |
| Плотность |
214,4 чел./км² |
| Площадь |
2 858 км² |
|
| |
| Часовой пояс | |
| Код ISO 3166-2 |
YE-MW |
 Махвит на Викискладе | |
Махвит или Аль-Махвит (араб. المحويت) — одна из мухафаз Йемена.
География
Расположена на севере западной части страны. Граничит с мухафазами: Ходейда (на западе), Сана (на юго-востоке), Амран и Хадджа (на севере).
Площадь составляет 2858 км². Административный центр — город Махвит.
Мажвит - один из самых плодородных регионов Йемена. С его гор воды нескольких крупных вади вырываваются на прибрежную равнину. В этом регионе растут: кофе в зернах, табак и различные фрукты.[1]
В летнее время горы Махвит и террасы такие же зеленые, как и зеленая мухафаза Ибб. Климат и жители Махвита сочетают в себе черты гор и равнины.[1]
На территории мухафазы Аль-Махвит находятся много численные вади, например:
- Вади Самаа (англ. Wadi Sama’a);
- Вади Эян (англ. Wadi Eyan);
- Вади Джумаат Сария (англ. Wadi Juma’t Saria);
- Вади Хаувар (англ. Wadi Hawar);
- Вади Боур (англ. Wadi Bour);
- Вади Аль-Hоудх (англ. Wadi Al-Hawdh);
- Вади Thabab (англ. Wadi Thabab);
- Вади Лаэаа (англ. Wadi Laa’a);
- Вади Аль-Ахджер (англ. Wadi Al-Ahjer), который раньше использовали для вращения мельниц;
- Вади Нэаван (англ. Wadi Naa’wan).[1]
Есть целый ряд высоких гор, наиболее известными из которых являются:
- Билад Гхайл (англ. Bilad Ghail);
- Хуфэш (англ. Hufash);
- Милхан (англ. Milhan);
- Бани Саад (англ. Bani Saad);
- Кэукабан (англ. Kawkaban);
- Аль-Дхилаа (англ. Al-Dhila);
- Аль-Каранаа в Ат-Тавила (англ. Al-Qarana’a in At-Tawila).[1]
Население
По данным на 2013 год численность населения составляет 612 846 человек[2].
Динамика численности населения мухафазы по годам:
| 1988 | 1994 | 2004 | 2013 |
|---|---|---|---|
| 260 800 | 371 595 | 495 865 | 612 846 |
Достопримечательности
В 40 км северо-западнее Саны в провинции Аль-Махвит простирается долина Аль-Мунакаб, над которой возвышаются горы. Этот регион известен своими горными городами-крепостями. Один из них — город Шибам (не путать с Шибамом в регионе Хадрамаут). Это древний город, на воротах которого можно увидеть надписи времён царства Саба. В Шибаме находится одна из старейших в Йемене мечетей. Она была построена около 1000 лет назад на месте древнего храма хамьяритов.[3].
Из Шибама по проложенным в скалах ступеням можно пройти к деревне Кавкабан, которая стоит на высоте 2750 м. Кавкабан является одним из исторических мест Йемена, где проживали шиитские зейдиты и где отдыхали и скрывались от преследования йеменские короли. На улицах Кавкабана расположены старинные мечети, дома, крепостные стены и ворота.[3]
В 30 км западнее от Шибама находится ещё один город-крепость — Ат-Тавила. Здесь находятся жилые дома, построенные из больших каменных блоков. На возвышающемся над городом плато расположились руины крепости Мутахар-Бин-Шараф-Уддин V века н. э.[3]
Горная провинция Аль-Махвит — популярное место для занятий пешим туризмом. В каждом городе провинции есть проводники, которые могут провести туристов по основным достопримечательностям.[3]
Напишите отзыв о статье "Махвит (мухафаза)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.yostours.com.ye/mon_mahwit.htm Yemen Old Splendour Tours. >> Mahwit.]
- ↑ [world-gazetteer.com/wg.php?x=&men=gpro&lng=en&des=wg&geo=-3976&srt=pnan&col=abcdefghinoq&msz=1500 al-Mahwit] (англ.). World Gazetteer. Проверено 22 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F6EK9fiW Архивировано из первоисточника 14 марта 2013].
- ↑ 1 2 3 4 [www.svali.ru/catalog~212~41404~index.htm al-Mahwit] (рус.). Сана (Йемен) - климат, описание (12 декабря 2012). [www.webcitation.org/6GwEoMQP4 Архивировано из первоисточника 28 мая 2013].
| В Википедии есть портал «Йемен» |
|
Это заготовка статьи по географии Йемена. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Махвит (мухафаза)
Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
