Монастырь Святой Анны (Хорватия)

Монастырь
Монастырь Святой Анны серб. Манастир Света Ана
Церковь Святой Анны после реставрации в 1904–1907 годах
Страна	Хорватия
Конфессия	Сербская Православная Церковь
Епархия	Славонская епархия
Дата основания	1730

Монастырь Святой Анны (серб. Манастир Света Ана) — монастырь Сербской православной церкви близ города Дарувар в Западной Славонии на территории современной Хорватии.

История

Строительство Монастыря святой Анны начали монахи монастыря Пакра в 1730 году после освобождения этих краев от турецких войск. В работе им помогали жители окрестных сел. 25 июля 1742 года монастырь был освящен в присутствии епископа Пакрачского Никифора Стефановича. В 1743 году местное сербское население подняло восстание против австрийских властей. Сербы требовали включить их области в состав Вараждинского генералата Военной границы, взамен обещая сформировать подразделение в составе граничар численностью в 900 пехотинцев и 100 всадников. Требования восставших остались без ответа, однако власти двинули на них армию, которая смогла подавить восстание. Многие из тех, кто в нем участвовали, были казнены, в том числе и несколько монахов и священников монастыря Святой Анны.

Спустя некоторое время началось обновление монастыря, однако в в первой половине 1770-х гг. указом властей его присоединили к монастырю Пакра. Несмотря на это, до 1792 года монахи продолжали жить в монастыре, после чего австрийское войско прогнало их, а монастырь сожгло. В 1861 году была восстановлена монастырская церковь в готическом стиле, облик который сохранился и сейчас.

См. также

• Сербская Православная Церковь
• Православие в Хорватии
• Сербы в Хорватии
• Список сербских православных монастырей

Ссылки

• [eparhija-slavonska.com/html/cirilica/manastiri.html#svana Описание монастыря на сайте Славонской епархии]

Отрывок, характеризующий Монастырь Святой Анны (Хорватия)

Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.