Музей археологии и этнологии Пибоди
Поделись знанием:
К:Музеи, основанные в 1866 году
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.
Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
| Музей археологии и этнологии Пибоди | |
|---|---|
 Главный вход в музей Пибоди | |
| Дата основания | 1866 год |
| Местонахождение |  США: Кембридж, Массачусетс
|
| Сайт | [www.peabody.harvard.edu/ peabody.harvard.edu] |
Музей археологии и этнологии Пибоди (англ. The Peabody Museum of Archaeology and Ethnology) — музей при Гарвардском университете в городе Кембридж, штат Массачусетс. Назван в честь Джорджа Пибоди — бывшего добровольца американской армии, затем лондонского банкира, пожертвовавшего исключительную для XIX века сумму в 8 млн. долларов на образовательные цели, в том числе 150 тыс. долларов — непосредственно на коллекцию по этнографии США и Нового Света, которая позднее стала основой экспозиции музея. Музей насчитывает 6 млн. ед.хр., 500 000 фотодокументов, несколько тысяч аудиозаписей. В музее имеется архив из более 500 тысяч изображений, относящихся к туземным культурам Америки и Океании. Находится в том же здании, что и Гарвардский музей естественной истории.
Содержание
Вехи истории музея
- Основанный в 1866 году, МузейПибоди стал одним из старейших и наиболее известных музеев по антропологии и этнологии. Первым куратором Музея археологии и этнологии Пибоди стал крупный биолог и антрополог Джеффри Вайман (Jeffries Wyman). Особенно велики коллекции Музея по доколумбовым культурам Америки, этнографии индейцев и жителей Океании. В числе первых приобретений - Мексиканская и Калифорнийская коллекции Эдварда Керна (1822 – 1863). В основу Южноамериканской коллекции были положены дары Луи и Александра Агассисов.
- В течение 1892 - 1915 гг. Музей археологии и этнологии Пибоди организовал 20 экспедиций в Страну Майя.
- В 1904 - 1905 гг. сотрудником Музея Пибоди состоял известный впоследствии путешественник Вильялмур Стефанссон (Vilhjálmur Stefánsson, на тот момент - студент Гарвардского университета). По заданию музея он совершил две поездки на родину предков, в Исландию, где провёл археологические и этнографические исследования. В июне 1905 года в журнале «Американский антрополог» появилась статья Стефанссона «Исландская колония в Гренландии». Речь в ней шла об основанной Эриком Рыжим I Гренландской республике[1].
- В 1914 - 1929 гг. сотрудником Музея Пибоди состоял археолог Альфред Винсент Киддер. Он принял участие в нескольких экспедициях в Аризону, спонсированых музеем. Материалы раскопок на юго-западе и в центральной части США позволили ему составить подробную классификацию индейской керамики этих регионов. Его «Введение в изучение юго-западной археологии» (Introduction to the Study of Southwestern Archaeology, 1924) представляло собой первый синтез североамериканской доисторической эпохи на основании собранных археологических и этнологических данных. Во время раскопок Пекос-Пуэбло, в особенности в период 1915—1929 гг., обнаруженные керамические и другие артефакты были отправлены в музей Роберта С. Пибоди в Андовере, тогда как обнаруженные человеческие останки — в музей Пибоди в Гарварде. В то время археологи ещё не спрашивали разрешения индейцев на раскопки домов и могил их предков. Хотя Киддеру было известно о связи между заброшенным поселением Пекос-Пуэбло и современным племенем пуэбло-хемес, он не мог предположить, что племя заявит претензии на артефакты и человеческие останки. Согласно закону, принятому Конгрессом США в 1936 г., племя пуэбло-хемес стало законным и официальным представителем поселения Пуэбло-Пекос, которое находилось в частной собственности во время раскопок Киддера. На основании «Закона о защите и репатриации могил коренных американцев», который требует от местных и федеральных музеев инвентаризировать и публиковать в Федеральном реестре любые местные погребения и культурные объекты, племя пуэбло-хемес заявило иск в качестве правопреемников обитателей долины Пекос. Человеческие останки, обнаруженые экспедицией Киддера, были возвращены народу хемес лишь в 1999 году и ритуально погребены в Национальном историческом парке Пекос. Примечательно, что Киддер был похоронен невдалеке, рядом с Пекос-Пуэбло.
- В 1958 - 1977 гг. сотрудницей Музея Пибоди состояла русская эмигрантка Татьяна Проскурякова, исследовательница культуры майя[2].
- В 1967 - 1975 гг. сотрудниками Музея Пибоди П. Энглундом (P. Englund) и Ч. Ламберг-Карловским (C. Lamberg-Karlovsky) было проведено комплексное исследование городища железного века Тепе-Яхья в Иране[3].
Библиография
- Melissa Banta, Curtis M.Hinsley, From site to sight : anthropology, photography and the power of imagery: A photographic exhibition from the collections of the Peabody Museum of Archaeology and Ethnology and the Department of Anthropology, Harvard University; with the assistance of Joan Kathryn O'Donnell, Cambridge, Mass.: Harvard University Press, ISBN 0-87365-809-4.
- Jades from the Cenote of Sacrifice, Chichen Itza, Yucatan (1974). Memoirs Vol. 10 Nº 1, Peabody Museum of Archaeology and Ethnology, en Cambridge, Massachusetts.
Напишите отзыв о статье "Музей археологии и этнологии Пибоди"
Примечания
- ↑ «Термин "колония" имеет несколько смысловых оттенков. Колониями называют
- и завоёванные страны,
- и экстерриториальные этнические общины;
- существует выражение "дипломатическая колония".
- А древнейшее значение этого греческого слова - дочернее государственное образование. Если великий Пифей был сыном Массалии, то Массалия – любимая дочь Фокеи. (…) В 986 году произошло знаковое событие (…): исландский норманн Эрик Рыжий основал Гренландскую республику, ставшую колонией в классическом (древне-греческом) смысле. Юридически независимая от Исландии, "Зелёная земля" в течение длительного времени поддерживала тесную экономическую и духовную связь с "Ледяной землёй"» - Козубский К. Э. «Обретение Америки».
- ↑ Jades from the Cenote of Sacrifice, Chichen Itza, Yucatan (1974). Memoirs Vol. 10 Nº 1, Peabody Museum of Archaeology and Ethnology, en Cambridge, Massachusetts.
- ↑ См. 4-томник «Excavations at Tepe Yahya».
Ссылки
- [www.peabody.harvard.edu/ Peabody Museum homepage] (англ.)
Отрывок, характеризующий Музей археологии и этнологии Пибоди
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.
Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
