Мутизм
Мутизм (лат. mutus — немой, безгласный) — в психиатрии и неврологии состояние, когда больной не отвечает на вопросы и даже знаками не даёт понять, что он согласен вступить в контакт с окружающими. Является симптомом психомоторного расстройства, может наблюдаться после сотрясения и ушиба мозга, тяжёлой психической травмы, пожара, гибели близких, как одно из поздних проявлений синдромокомплекса «СПИД-деменция» и т. п. При мутизме отсутствует как ответная, так и спонтанная речь. При этом способность разговаривать и понимать чужую речь сохраняется.
Может перетекать в логофобию и логоневроз.
Особенности ухода за больными мутизмом заключаются в том, что медсестра должна поддерживать постоянное общение с такими пациентами, используя мимику, письмо, жестикуляцию. Беседы в сочетании со средствами, стимулирующими деятельность нервной системы, весьма полезны и полностью снимают глухоту и немоту.
Для лечения мутизма по назначению врача применяют метод растормаживания. После инъекции 1 мл 10 % раствора кофеина спустя 3-5 мин больному внутривенно очень медленно (1 мл/мин) вводят раствор амиталнатрия до появления состояния лёгкого опьянения. Как правило, достаточно одной процедуры. Завершая процедуру, медсестра должна несколько раз в течение дня лечения заставлять больного отвечать на вопросы и вступать с ним в беседу.
Общество и культура
- Случай мутизма (хотя и в довольно романтизированном виде) описан в российском художественном фильме «Русалка»: обидевшись на злую и черствую мать, Алиса решает замолчать навсегда и не произносит ни слова на протяжении десяти лет.
- Еще один случай мутизма в кинематографе — фильм шведского режиссёра Ингмара Бергмана «Персона»: по сюжету известная актриса Элизабет Фоглер замолкает прямо во время спектакля; её молчание характеризуется врачами не как показатель психического расстройства, а как некое тревожное состояние.
- Один из героев сериала Теория большого взрыва Раджеш Кутраппали страдает избирательным мутизмом — невозможностью разговаривать с женщинами, хотя при этом может отвечать им жестами.
- Главная героиня телесериала «Другая», десятилетняя девочка по имени Антара проявляет признаки мутизма: с окружающими она, как правило, не разговаривает и не реагирует на них, хотя всё понимает. Ей трудно вступать в контакт с другими людьми и свои навыки речевого общения она проявляет очень редко и неожиданно для всех. Однако в присутствии постоянно заботящегося о ней человека (матери, мачехи, отца) она в состоянии попросить свои любимые вещи — мороженое или телефон; также она всегда озвучивает количество предметов, которые посчитала (счёт — одно из её любимых занятий). Себя она называет только в третьем лице («Антара хочет мороженое», «Антара — телефон»).
- Также в состояние, похожее на мутизм, впадает героиня сериала «Школа» Аня Носова — после того, как на неё нападает одноклассница Оля Будилова вместе с компанией девушек из ПТУ, сорвав с Ани одежду на улице, та меняет свой внешний облик, и перестает разговаривать с окружающими людьми; обеспокоенные бабушка и дедушка по совету школьного учителя отправляют Аню в психологический реабилитационный центр, в котором Аня кончает жизнь самоубийством, сделав предсмертную видеозапись.
В обществе и в религии
Не следует относить к проявлениям мутизма известные в ряде социальных классов и в религии, формы поведения связаные с обетом молчания. Например, после некоторых психотравм считающихся социумом постыдными, позорными (изнасилование, клеймение социальным «проклятием» «враг народа» и т.п.) социум объявляет бойкот (в иудаизме херем) провинившемуся лицу, получая впоследствии аналогичную ответную реакцию лица, или лицо само принимает такое решение самостоятельно; подобная ситуация может быть и когда человек начинает считать всю свою жизнь греховной по религиозным соображениям. Результатом может быть удаление в отшельничество или монастырь с многолетним молчанием по личному или социальному решению.
См. также
Библиография
- Психиатрия : учебник / М. В. Коркина, Н. Д. Лакосина, А. Е. Личко, И. И. Сергеев. — 2-е изд., перераб. и доп. — М. : МЕДпресс-информ, 2002.
- Нервные болезни : учебник / М. Н. Пузин, А. В. Степанченко, Л. Г. Турбина и др. ; под ред. М. Н. Пузина. — М. : Медицина, 1997.
Напишите отзыв о статье "Мутизм"
Отрывок, характеризующий Мутизм
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
