М. Шкетан
| М. Шкетан | |
 | |
| Имя при рождении: |
Яков Павлович Майоров |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Род деятельности: | |
М. Шкета́н (от луговомар. шкет — одинокий; настоящее имя Яков Павлович Майоров) (29 октября 1898, дер. Старое Крещено, Ернурская волость Яранского уезда Вятской губернии — 16 мая 1937, Оршанка) — марийский журналист, писатель и общественный деятель. Основоположник марийской драматургии.
Содержание
Биография
Родился в деревне Старое Крещено Ернурской волости Яранского уезда Вятской губернии. Из крестьянской семьи. Учился в Ернурском 2-классном училище (1910—1912).
С 1917 в армии, участник Первой мировой войны. С 1918 работник советских учреждений, активный проводник политики Советской власти в Оршанском районе. В 1920 заведующий Яранским уездным отделом национальностей.
С 1921 в Краснококшайске: сотрудник областного земельного отдела; литературный работник, секретарь, и. о. редактора газеты «Йошкар кече». Один из организаторов и постоянный автор сатирического журнала «Арлан ден Кестен», литературного журнала «Ончыко». Актёр, драматург и режиссёр Марийского государственного театра. В 1929 вернулся в Оршанский район, один из организаторов колхоза (в настоящее время носит его имя), в нём же председатель ревизионной комиссии.
Произведения
Как журналист отличался непревзойдённым мастерством сатиры и юмора: только в 1920-х около 300 публикаций и 80 фельетонов.
Литературное творчество с 1919: при жизни опубликовано 7 книг рассказов и 5 пьес.
Начал печататься в 1923. В пьесах «Эх, родители!» (1928), «Осадок мути» (1932) и создал яркие образы марийских трудящихся, ищущих путь к новой жизни.[1]
Самый известный труд — роман «Эренгер» о коллективизации марийского села (на марийском языке в 1933; на русском языке в 1936). В его творчестве описывается жизнь и быт, состояние марийского общества 1920-х. Роман является одним из первых произведений крупной формы в марийской литературере.
Занимался переводческой работой. В 1931 году в его переводе издан роман А.Серафимовича «Железный поток».
Память
|
Культурное наследие Российской Федерации, объект № 1200331000 |
Именем М. Шкетана названы несколько объектов:
- Марийский национальный театр драмы (1948);
- Улица в Йошкар-Оле;
- Улица в Волжске;
- Улица в Оршанке;
- Улица в Морках;
- Оршанская центральная районная библиотека (2002);
- Государственная премия Марий Эл в области театрального искусства (с 1999);
- Бюст в Йошкар-Оле;
- Бюст в дер. Старое Крещено (1967);
- Бюст в Оршанке (1967[2], автор Козьмин В. М.[3][нет в источнике 3219 дней]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)).
Напишите отзыв о статье "М. Шкетан"
Примечания
- ↑ Большая Советская Энциклопедия
- ↑ [www.12rus.ru/List/30/2126/ Посёлок Оршанка] // Оршанский район. — Йошкар-Ола: Марийское книжное издательство, 2006. — С. 145—159. — 304 с. — (История сёл и деревень Республики Марий Эл). — 1500 экз. — ISBN 5-87898-358-3..
- ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=1200331000 Памятники истории и культуры (объекты культурного наследия) народов Российской Федерации.]
Литература
- Энциклопедия Республики Марий Эл / отв. ред. Н. И. Сараева.- Йошкар-Ола, 2009.- С. 824—825
- [shketan.ru/ru/mshketan М. Шкетан (1898—1937)] // Сайт Марийского национального театра драмы имени М. Шкетана, 2015
- [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke8/ke8-7392.htm М. Шкетан], Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ)
|
||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий М. Шкетан
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
