Носов, Виталий Евгеньевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Виталий Евгеньевич Носов
Завершил карьеру
Позиция:

Центровой

Рост:

212 см

Вес:

118 кг

Гражданство:

Россия Россия

Дата рождения:

1 февраля 1968(1968-02-01) (56 лет)

Место рождения:

Москва, РСФСР, СССР

Драфт НБА:

не выбран, 1990

Команды
Медали
Баскетбол
Чемпионаты мира
Серебро Канада 1994
Серебро Греция 1998
Чемпионаты Европы
Серебро Мюнхен 1993
Бронза Барселона 1997
Государственные и ведомственные награды

Виталий Евгеньевич Носов (1 февраля 1968, Москва, РСФСР, СССР) — советский и российский баскетболист. Рост — 212 см. Играл на позиции Центровой. Заслуженный мастер спорта России (1994).





Карьера

По окончании карьеры — функционер. Работал менеджером в БК «Спартак-Приморье» (2006-?)[1],[2].

С 2009 года тренер женской команды «Динамо-Москва».

С 2006 по 2013 год — выступал за команду ENJOY TEAM (экс-МИИТ) в Московской Баскетбольной Лиге.

Виталий Носов особенно был силён в защите, собирая много подбров и блок-шотов, однако неудачно исполнял штрафные броски.

Достижения

Напишите отзыв о статье "Носов, Виталий Евгеньевич"

Примечания

  1. [www.spartakbasket.ru/news/581.htm Виталий Носов: Все делается для того, чтобы игроки давали результат]
  2. [primamedia.ru/news/18.08.2006-18850/p=54 Экс-центровой «Динамо» (Москва) и ЦСКА станет менеджером приморского «Спартака-Приморье»]

Ссылки

  • [www.bcmetallurg.ru/modules.php?name=Basket&op=displayPlayer&l=1&s=96&pl=202 Профиль]
  • [www.mbl.su/player.php?id=718&s=5 Профиль на сайте МБЛ]
  • [wbc.dynamobasket.com/persons.php?pID=52&persons_type=4&coID=80&cID=50&season=2010 Виталий Евгеньевич Носов]
  • [mk.ru/none/172325.html Интервью]

Отрывок, характеризующий Носов, Виталий Евгеньевич


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.