Овинников, Ричард Сергеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ричард Сергеевич Овинников
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Канаде
30 октября 1990 — 25 декабря 1991
Предшественник: Алексей Алексеевич Родионов
Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Канаде
25 декабря 1991 — 10 февраля 1992
Преемник: Александр Михайлович Белоногов
 
Рождение: 29 декабря 1930(1930-12-29)
Воронеж, РСФСР, СССР
Смерть: 14 января 2002(2002-01-14) (71 год)
Образование: МГИМО
Учёная степень: доктор исторических наук
Учёное звание: профессор
Профессия: дипломат
Ричард Сергеевич Овинников
ректор МГИМО
Начало полномочий:

29 ноября 1985

Окончание полномочий:

17 июля 1990

Предшественник:

Николай Иванович Лебедев

Преемник:

Андрей Иванович Степанов

Научная сфера:

история, международное право

Ри́чард Серге́евич Ови́нников (29 декабря 1930, Воронеж — 14 января 2002) — советский дипломат, учёный-международник, американист. Доктор исторических наук, профессор.




Биография

Родился в семье военнослужащего.

Окончил МГИМО (1953), аспирантуру там же, по окончании которой защитил кандидатскую диссертацию.

В 1977—1980 годах советник министра иностранных дел СССР.

В 1980—1985 годах заместитель Постоянного представителя СССР при ООН.

В 1985—1990 годах ректор МГИМО.

В 1990—1992 годах посол СССР в Канаде.

Являлся членом коллегии МИД СССР.

С 1992 года в отставке.

Основные работы

  • Овинников Р. С. За кулисами политики «невмешательства»: Испанский вопрос в политике империалистов Англии, Франции и США накануне второй мировой войны. — М.: Международные отношения, 1959.
  • Овинников Р. С. Хозяева английской политики: финансовая олигархия и внешняя политика Англии после Суэца, 1957—1966 гг. — М.: Международные отношения, 1966.
  • Овинников Р. С. Сверхмонополии — новое орудие империализма. — М.: Международные отношения, 1978.
  • Овинников Р. С. Уолл-стрит и внешняя политика. — М.: Международные отношения, 1980. ([site-kommutator.narod.ru/omer/kni.htm Глава III. Аппарат проведения])
  • Овинников Р. С. Зигзаги внешней политики США: От Никсона до Рейгана. — М.: Политиздат, 1986.

Напишите отзыв о статье "Овинников, Ричард Сергеевич"

Ссылки

  • [old.mgimo.ru/about/history/rectors/document3569.phtml Статья] на сайте МГИМО


Отрывок, характеризующий Овинников, Ричард Сергеевич

Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!