Операция «Nimble Archer»
Nimble Archer (рус. Проворный лучник) — кодовое название операции ВМС США по нанесению «удара возмездия» по иранским нефтяным платформам в Персидском заливе во время ирано-иракской войны.
В дальнейшем Иран подал иск на США в Международный суд ООН.
Предыстория
В ходе боевых действий между Ираном и Ираком обе стороны с 1984 года начали активно атаковать танкеры третьих стран, транспортировавшие нефть противника. Целью этих акций было сорвать перевозку нефти и тем самым нанести удар по экономике врага. В результате действий обеих сторон судоходство в Персидском заливе оказалось подвергнуто большому риску.
16 октября 1987 года танкер «Sea Isle City» ожидал погрузки в территориальных водах Кувейта. Танкер конвоировался кораблями ВМС США, однако в тот момент конвой отсутствовал[1]. С оккупированного Ираном полуострова Фао по танкеру была выпущена иранская ракета «Silkworm» китайского производства, которая попала в ходовой мостик, где ранила капитана, гражданина США (в результате ранения он потерял зрение)[2] и ещё 18 человек экипажа. Повреждённое судно ремонтировалось в течение 4 месяцев[3].
В качестве возмездия администрация США приняла решение нанести удар по двум нефтяным платформам, расположенным на нефтяном поле Рашадат (англ. Rashadat, до 1979 года — Rostam). Добыча нефти на платформах не велась, так как за год до этого платформы были выведены из строя Ираком.
Ход операции
19 октября 1987 года, за 20 минут до начала операции фрегат FFG-43 Thach связался по радио с персоналом, предложив покинуть платформы. В 14.00 четыре корабля ВМФ США (DDG-13 Hoel, DD-984 Leftwich, DDG-993 Kidd и DD-973 John Young) открыли по платформам артиллерийский огонь[4]. На одной из платформ высадилась специальная группа, которая захватила документы и подготовила платформу к взрыву. Воздушное прикрытие обеспечивал крейсер CG-32 William H. Standley, а также два истребителя F-14 и самолёт ДРЛО E-2 с авианосца CV-61 «Рейнджер». Фугасные снаряды не причинили стальным конструкциям платформ какого-либо ущерба, однако вызвали пожары[4].
По официальным утверждениям США, платформы использовались иранскими вооружёнными силами в качестве командных пунктов, а также пунктов радарного наблюдения за передвижениями кораблей в Персидском заливе и пунктов связи между командованием и иранскими кораблями, действовавшими в этом районе. По утверждению министра обороны США Каспара Уайнбергера, платформы служили базой для небольших катеров, атаковавших суда невоюющих стран[5][6][7][8].
Дело в Международном суде ООН
2 ноября 1992 года Иран подал в Международный суд ООН иск на США, который в течение последующего десятилетия породил множество новых исков и контр-исков со стороны Ирана и США. 6 ноября 2003 года суд принял решения не удовлетворять ни один из исков, заявив, что, с одной стороны, удары ВМС США по нефтяным платформам 19 октября 1987 года (операция «Nimble Archer») и 18 апреля 1988 года (операция «Богомол») не вызваны насущной необходимостью защиты интересов США, но, с другой стороны, не нарушают международных правил коммерческого судоходства[9].
Напишите отзыв о статье "Операция «Nimble Archer»"
Примечания
- ↑ Ship flying U.S. flag hit; 18 wounded; St. Petersburg Times. St. Petersburg, Florida. October 17, 1987. pg. 1.
- ↑ Blinded U.S. Captain Recovers After Attack; Glass Sprayed Head When Missile Struck; Patrick E. Tyler. The Washington Post. Washington, D.C. October 19, 1987. pg. a.16
- ↑ [www.icj-cij.org/docket/files/90/8632.pdf Counter-Memorial and Counter-claim submitted by the United States of America]. June 23, 1997.
- ↑ 1 2 Peniston, Bradley [www.navybook.com/nohigherhonor/pic-nimblearcher.shtml Photos: Operation Nimble Archer]. No Higher Honor (2006). Проверено 8 марта 2006.
- ↑ U.S. Destroyers Shell Iranian Military Platform in Gulf; Retaliation for Silkworm Attack Called «Measured and Appropriate»; Molly Moore. The Washington Post. Washington, D.C.: October 20, 1987. pg. a.01.
- ↑ [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9B0DE6D61131F933A15753C1A961948260&sec=&spon=&pagewanted=all U.S. Ships Shell Iran Installation In Gulf Reprisal]. Steven V. Roberts. The New York Times. October 20, 1987.
- ↑ [www.ccc.nps.navy.mil/research/theses/kelley07.pdf Better Lucky than Good: Operation Earnest Will as Gunboat Diplomacy]. Naval Postgraduate School. Thesis paper by Stephen Andrew Kelley, June 2007.
- ↑ [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,965887-1,00.html The Gulf Punch, Counterpunch]. Time. Michael S. Serrill. November 2, 1987.
- ↑ International Court of Justice. [web.archive.org/web/20070803022821/www.icj-cij.org/icjwww/idocket/iop/iopframe.htm Oil Platforms (Islamic Republic of Iran v. United States of America)]. Accessed December 12, 2006.
|
Это заготовка статьи о войне. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Операция «Nimble Archer»
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
