Отзвуки эха (фильм)
 |
Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей.
|
| Отзвуки эха | |
| Stir of Echoes | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария |
Дэвид Кепп (сценарий) |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
99 мин |
| Бюджет |
12 млн. $ |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Отзвуки эха» (англ. Stir of Echoes) — американский фильм ужасов 1999 года режиссёра Дэвида Кеппа, снятый по мотивам романа Ричарда Мэтисона.
Сюжет
Том Вицки — заботливый семьянин из Чикаго. Вместе с женой Мэгги они воспитывают сына Джейка и ждут второго ребёнка. Он скромный труженик. Но есть у него одна слабость: не верит в чудеса, магию и даже в научно объяснимые вещи, связанные с тайными возможностями психики. Например, не хочет понимать волшебную силу гипноза.
И когда на одной из вечеринок с друзьями Фрэнки и Гарри ему предложили поучаствовать в сеансе, он нехотя соглашается, оставаясь в уверенности, что всё это полная ерунда. И после этого начались новая полоса в жизни Тома. Гипнотизер (и сестра жены) Лиза Уэйл пытается ему внушить мысль о благих намерениях, которые были у неё во время сеанса. Мол, последействие гипноза раскрепощает, раскрывает подсознание, придает новые внутренние силы. Но благости для Тома нет.
Напротив, есть одни неприятности от новых талантов и чувств. А чудятся ему всякие странности: в мозгу шевелится призрак какой-то девушки по имени Саманта Козак, которая пропала из дома. Вскоре Том понимает, что и сын тоже наделен непрошеным даром воспринимать параллельный мир. А няня Джека оказывается сестрой пропавшей Саманты и полагает, что Джек знает, где находится сестра. Поиски Саманты (или того, что от неё осталось — тела, например) ставит под угрозу жизнь семейства Вицки, кто-то не хочет, чтобы живая Саманта (или её тело) была найдена.
Загадку зрителю придётся разгадывать почти до последних кадров.
В ролях
- Кевин Бэйкон — Том Вицки
- Кэтрин Эрбе — Мэги Вицки
- Иллеана Дуглас — Лиза Уэйл
- Захари Дэвид Коуп — Джейк, сын Тома
- Кевин Данн — Фрэнк Маккарти
- Конор О'Фэррелл — Гарри Дэмон
- Стив Рифкин — Керт Дэмон
- Дженнифер Моррисон — Саманта Козак
Съёмочная группа
- Режиссёр: Дэвид Кепп
- Оператор: Фред Мерфи
- Сценарист: Дэвид Кепп
- Продюсеры:
- Монтажер: Джилл Сэвитт
- Композитор: Джеймс Ньютон Ховард
- Художник: Нелсон Коутс
- Костюмы: Лиса Эванс
Интересные факты
- В соответствии с Системой возрастной классификации кинопоказа в России фильм получил возрастные ограничения «Фильм разрешен для показа зрителям, достигшим 16 лет»
- В марте 2007 года вышел сиквел фильма под названием: «Отзвуки эха: Возвращение» (фильм) (Stir of Echoes: The Homecoming)
Призы
- 2000 — Гран-при на Международном фестивале фантастических фильмов в Жерармере
- 2000 — Приз Международной Гильдии ужаса (International Horror Guild)
См. также
Напишите отзыв о статье "Отзвуки эха (фильм)"
Ссылки
- «Отзвуки эха» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||
Отрывок, характеризующий Отзвуки эха (фильм)
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
