Правец (компьютер)

«Пра́вец» (болг. Правец, англ. Pravetz) — марка персональных компьютеров, производившихся на заводе в болгарском городе Правце (родина генерального секретаря компартии Болгарии Тодора Живкова; при выборе места для завода по производству компьютеров выбрал своё родное село, впоследствии ставшее городом).

Создателем первых болгарских компьютеров называют инженера Ивана Марангозова. Под его руководством и с помощью инженера Кынчо Досева на опытной базе Института технической кибернетики и робототехники (ИТКР) были выпущены первые 50 экземпляров ИМКО-1.

Выпущенные модели

• ИМКО-1 («Индивидуальный Микро КОмпьютер») — производился с 1980 по 1981 год. ОЗУ 16 КБ (расширяется до 64 КБ), ПЗУ 2 КБ или 8 КБ. Центральный процессор — Intel 8080 2 МГц. Не имел дисковода (в то время в Болгарии они ещё не производились), внешняя память на магнитной ленте. Цена на то время — 4190 лев (около 2600 долл.).К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Первое представление болгарских микрокомпьютеров международной общественности состоялось на Международном симпозиуме по робототехнике, проходившем в Лондоне. Там была представлена система РОБКО-1, основанная на ИМКО-1. В то время подобные американские и японские системы управлялись мини-компьютерами и стоили на порядок больше.

Клоны моделей Apple

«Правец 8» — линейка 8-разрядных компьютеров, клонов Apple II, кроме «Правец 8D»:

• Правец 82 (ИМКО-2) — производился с 1982 по 1986 год, имел центральный процессор Synertek 6502 с частотой 1 Мгц, ОЗУ 48 КБ с возможностью расширения до 64 КБ, ПЗУ 12 КБ, один или два внешних флоппи-дисковода 5.25". Максимальное разрешение в графическом режиме составляло 280x192 пикселей с возможностью использования шести цветов. Аналог Apple II Plus.
• Правец 8М (ИМКО-2М) — с CP/M картой, двупроцессорный: Synertek 6502 на частоте 1 МГц + Z80 на частоте 4 МГц, ОЗУ 64 КБ с возможностью расширения до 128 КБ. Существовал вариант «военного» исполнения, в котором монитор и два дисковода были объединены в одном корпусе. Производился с 1985 по 1987 год. Не имеет прямого аналога среди моделей Apple.
• Правец 8А — аналог Apple IIe, производился с 1985 по 1988 год. Имел болгарский процессор CM630 с частотой 1 МГц (аналог 6502), ПЗУ 16 КБ, возможности расширения ОЗУ увеличены до 1080 КБ, при наличии 128 КБ ОЗУ в графическом режиме появилась возможность использовать разрешение 560x192 пискелей.
• Правец 8E — аналог компьютера Правец 8А, копия Apple IIe, производился на Тайване. Использовался процессор Synertek 6502 с частотой 1 МГц. В сравнении с 8А удалены встроенная поддержка магнитной ленты и аппаратная поддержка кириллицы, появились проблемы с кириллицей. Производился в 1985 году.
• Правец 8С — аналог Apple IIc. Производился с 1989 по 1994 год. Также существовал вариант 8VC, использовался в качестве управляющей ЭВМ на производстве.
• Правец 8S — последний компьютер линейки. Производился с 1990 по 1994 год.

Компьютеры «Правец 8» были полностью совместимы с Apple II, как программно, так и аппаратно. Можно было без модификаций использовать программы оригинального Apple II, а также его платы расширения. ПЗУ знакогенератора и управляющих программ Монитора было незначительно модифицировано для поддержки кириллицы (прописные буквы кириллицы вместо строчных букв латиницы), а также для вывода на дисплей названия «ПРАВЕЦ» («ИМКО», «ИМКО-2М») вместо «APPLE ][» при включении. Кроме того, для «Правец 8» выпускались свои платы расширения — для увеличения ОЗУ до 192 либо 256 КБ, а также плата U-LAN, позволяющая связать компьютеры в локальную сеть. Используемые операционные системы — Apple DOS, ProDOS, UCSD P-System, CP/M (с картой CP/M), наиболее часто использовавшиеся языки программирования — язык ассемблера, Applesoft BASIC, UCSD Pascal, Лого.

В конце 1980-х компьютеры «Правец 8» собирались в Ташкенте, на совместном узбекско-болгарском предприятии «Вариант», для нужд школьного образования Узбекской ССР. По некоторым данным, более 50 % компьютерных классов в школах Узбекистана (порядка 2500 школ) были укомплектованы компьютерами производства СП «Вариант».

Правец 8D — клон Oric Atmos

Правец 8D («домашний») — 8-разрядный домашний компьютер, аналог Oric Atmos. Производился с 1985 по 1992 год. Работал на процессоре CM630 на частоте 1 МГц. ОЗУ 48 КБ, ПЗУ 16 КБ. Программируемый звуковой генератор AY-3-8912. Отличался от оригинала бо́льшим корпусом белого цвета, в котором находилась удобная механическая клавиатура и встроенный блок питания. Вместо специализированного компьютерного монитора использовался бытовой телевизор. ПЗУ было изменено для поддержки как латиницы, так и кириллицы. Первоначально в качестве внешней памяти использовался кассетный магнитофон, позже, в 1990 г. появился контроллер дисковода и дисковая операционная система DOS-8D. Компьютер не получил широкого распространения. Цена на 1985 год — 420 левов.

Правец 16 — клон IBM PC

Правец 16 ЕС1839 (первоначальное название — ИМКО-4) — программный и аппаратный аналог IBM PC, выпускались модели с процессорами 8088 и 8086. Производился с 1984 по 1988 год.

«Правец 16» оснащался цветным или монохромным CGA дисплеем, жёстким диском с MFM-интерфейсом объёмом в 10 или 20 МБ, НГМД 5" (часто производства Кочо Цветаров) для дискет на 180 и 360 КБ, ОЗУ 256 или 512 с возможностью расширения до 640 КБ, двумя последовательными интерфейсами RS-232 и одним интерфейсом LPT. По тестам Norton Sysinfo производительность «Правца 16» составляла 0,6 от оригинального XT (в основном, за счёт очень медленного жёсткого диска).

Правец 16 E/ES — версия «Правца 16» на процессоре NEC V20, работающем на частоте 8 МГц. Производился с 1988 года.

Интересные факты

• Аббревиатуру ИМКО (болг. индивидуален микрокомпютър — индивидуальный микрокомпьютер) часто неофициально иронично расшифровывали как болг. Иван Марангозов копира оригинала (Иван Марангозов копирует оригинал), в честь главного конструктора.
• Производство компьютеров под маркой «Правец» возобновилось с 2014 года. Торговую марку зарегистрировал Бойко Вучев — инженер, который занимался компьютерами «Правец» с 1985 года. В городе Правце собирают ноутбуки из таиландских комплектующих.

См. также

• ИЗОТ
• Болгарская кодировка

Ссылки

• [www.homecomputer.de/pages/easteurope_bu.html HCM: East-European Home Computer: Bulgaria] (англ.)
• [www.pravetz.info/ Pravetz.info] — виртуальный музей компьютера Правец  (болг.)

Отрывок, характеризующий Правец (компьютер)

Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)