Премия Кнута

Премия Кнута (англ. Donald E. Knuth Prize) — премия, присуждаемая с 1996 года за особый вклад в развитие основ информатики, названная в честь американского математика и автора книг о теории вычислительных систем Дональда Кнута. Премия вручается каждые полтора года и сопровождается денежным вознаграждением размером в 5000 долларов.

Организаторами премии являются организации ACM и IEEE, а точнее группы интересов ACM SIGACT (Special Interest Group on Algorithms and Computing Theory) и IEEE TCMFC (Technical Committee on the Mathematical Foundations of Computing). Награждение происходит поочерёдно на конференциях STOC (Annual ACM Symposium on Theory of Computing) и FOCS (Annual IEEE Symposium on Foundations of Computer Science), которые являются одними из самых престижных конференций в области теории вычислительных систем. В отличие от Премии Гёделя, премия имени Дональда Кнута вручается не за отдельную работу, а за общий вклад в развитие основ информатики.

Лауреаты

• 1996 — Эндрю Яо (Andrew Yao)
• 1997 — Лесли Вэлиант (Leslie Valiant)
• 1999 — Ласло Ловас (László Lovász)
• 2000 — Джеффри Ульман (Jeffrey Ullman)
• 2002 — Христос Пападимитриу (Christos Papadimitriou)
• 2003 — Миклош Айтаи (Miklos Ajtai)
• 2005 — Михалис Яннакакис (Mihalis Yannakakis)
• 2007 — Нэнси Линч (Nancy Lynch)
• 2008 — Фолькер Штрассен (Volker Strassen)
• 2010 — Дэвид Джонсон (David S. Johnson)
• 2011 — Равиндран Каннан (Ravindran Kannan)
• 2012 — Леонид Анатольевич Левин (Leonid Levin)
• 2013 — Гари Миллер (Gary Miller)

См. также

• Список премий в информатике
• Премия Гёделя

Ссылки

• www.sigact.org/Prizes/Knuth/  (англ.)

Отрывок, характеризующий Премия Кнута

Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?