Пэ Икхван

Пэ Икхван 배익환
Основная информация
Дата рождения	19 ноября 1956(1956-11-19)
Место рождения	Сеул, Республика Корея
Дата смерти	24 июля 2014(2014-07-24) (57 лет)
Место смерти	Блумингтон, Индиана, США
Страна	Республика Корея Республика Корея США США
Профессии	скрипач, педагог
Инструменты	скрипка

Пэ Икхван (кор. 배익환; 19 ноября 1956, Сеул — 24 июля 2014, Блумингтон, Индиана) — южнокорейский скрипач.

Биография

Дебютировал с Сеульским филармоническим оркестром в возрасте 12 лет. Закончил в Нью-Йорке Высшую школу исполнительского искусства Фиорелло Ла-Гуардиа (1976). Параллельно занимался у Ивана Галамяна в подготовительном классе Джульярдской школы, которую затем окончил. Участвовал в крупнейших мировых фестивалях камерной музыки. Художественный руководитель нью-йоркского камерного ансамбля Bargemusic (1981-1995). Концертмейстер южнокорейского Hwaum Chamber Orchestra.

Входил в жюри Мюнхенского международного музыкального конкурса, Международного скрипичного конкурса имени Карла Нильсена (Дания), Международного скрипичного фестиваля имени Б. Бриттена (Великобритания), конкурса имени Яна Сибелиуса (Финляндия), Международного скрипичного конкурса имени Давида Ойстраха (Россия).

Репертуар

Исполнял произведения Баха, Моцарта, Брамса, Танеева и др.

Педагогическая деятельность

Преподавал в Консерватории Пибоди, Манхэттенской музыкальной школе, Корейском национальном институте искусств, на факультете музыки Индианского университета (1999—2014).

Признание

Премия ARD International Music Competition в Мюнхене (1984). Вторая премия на Конкурсе имени королевы Елизаветы в Брюсселе (1985). Получил грант солиста от Национального фонда искусства США (1986).

Ссылки

• [www.chambermusicinternational.org/index.php?main=artists&artist_id=2 На сайте Международная камерная музыка]
• [blogs.music.indiana.edu/strings/2014/07/24/remembering-professor-ik-hwan-bae/ Некролог на сайте Индианского университета]

Отрывок, характеризующий Пэ Икхван

– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.