Роннебю
| Населённый пункт
Роннебю Ronneby 
Показать/скрыть карты
|
Роннебю (швед. Ronneby) — населённый пункт, находящийся в лене Блекинге в Швеции.
Роннебю считается сердцем «Сада в Швеции», а в 2005 году парк «Бруннспаркен» (швед. Brunnsparken) был признан одним из самых красивых парков в стране, а в 2006 году стал 4-м среди самых красивых парков в Европе[1].
Церковь Heliga Kors kyrka была основана в 12 веке, реконструирована и расширена в 15-м веке, и сильно пострадала во время Северной семилетней войны в 16 веке.
Права города Роннебю получил в 1387 году. В Средние века был важным морским торговым городом. В 1564 году в окрестностях города произошло кровопролитное сражение в ходе Северной семилетней войны между шведской и датской армиями, в ходе которого шведы под командованием короля Эрика XIV осадили город, убили многих жителей и сожгли его дотла. Позже Эрик сообщал, что «вода была красной от крови датчан». Число жертв было сильно преувеличено обеими сторонами.
После договора в Роскилле в 1658 году, согласно которому Блекинге и ряд других южных провинций стали шведскими, восточнее Роннебю была построена военно-морская база Карлскруна, а сам Роннебю был лишён права города.
После крупного пожара 1864 года город был полностью перестроен по новому плану. В 1882 году наконец-то восстановили статус города.
Напишите отзыв о статье "Роннебю"
Примечания
- ↑ [www.ronneby.se/sv/bygga-bo-miljo/parker-och-natur/ronneby-brunnspark/vackraste-park/ Information about the park on the site of the municipality]
Отрывок, характеризующий Роннебю
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
