Рюютли, Тармо

Тармо Рюютли
Общая информация
Родился	Вильянди, Эстонская ССР
Гражданство	СССР СССР Эстония Эстония
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Пыхья-Таллинн
Должность	главный тренер
Карьера
Клубная карьера*
1971—1975	Норма	15 (1)
1975—1977	Калев (Пярну)	50 (9)
1978—1984	Калакомбинат (Пярну)	144 (30)
1985—1991	Калакомбинат/МЕК (Пярну)	129 (27)
1992—1994	Тервис (Пярну)	14 (2)
Тренерская карьера
1998—1999	Вильянди
1999—2000	Эстония
2000	Флора
2001—2002	Вильянди
2003—2008	Левадия
2008—2013	Эстония
2009	Флора
2010—2012	Нымме Юнайтед (Таллин)
2014	Калев (Таллин)
2014	Иртыш
2016—н.в.	Пыхья-Таллинн
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Тармо Рюютли (эст. Tarmo Rüütli; 11 августа 1954, Вильянди) — советский и эстонский футболист, главный тренер эстонского клуба «Пыхья-Таллинн».

Карьера

Тренерская

Под его началом сборная Эстонии вышла из отборочной группы в квалификации ЕВРО-2012 и участвовала в стыковых матчах за право попадания в финальный турнир. В ноябре 2013 года покинул команду после того, как Эстонский футбольный союз решил не продлевать с ним контракт. В январе 2014 года возглавил таллинский клуб «Калев», однако в начале марта он покинул этот клуб и уехал в Казахстан. 5 сентября возглавил новый эстонский клуб «Пыхья-Таллинн».

Достижения в качестве тренера

Командные

• Чемпион Эстонии (3): 2004, 2006, 2007
• Обладатель Кубка Эстонии (3): 2003/04, 2004/05, 2006/07

Ссылки

• [www.weltfussball.de/spieler_profil/tarmo-rueuetli/ Профиль на сайте weltfussball.de]  (нем.)
• [www.transfermarkt.co.uk/en/tarmo-rueuetli/aufeinenblick/trainer_4054.html Профиль на сайте Transfermarkt]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Рюютли, Тармо

– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».