Сидорацкий, Андрей Гаврилович
| Андрей Гаврилович Сидорацкий | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Андрей Гаврилович Сидорацкий (1788 Брянск — 22 мая 1815 Санкт-Петербург) — профессор Московского университета.
Биография
Андрей Сидорацкий родился в городе Брянске в 1788 году. В 1805 году поступил в Московский университет, а в 1810 году окончил курс со званием лекаря I отделения и был оставлен на 2 года при университете. В 1812 году «по окончании выдержанного с великим отличием экзамена» был удостоен степени доктора медицины и хирургии. Во время войны служил во 2-м казачьем полку.
В 1814 году получил в Московском университете место адъюнкта хирургической клиники, окончательно специализировавшись по хирургии, работал под руководством профессора Фёдора Андреевича Гильтебрандта, очень удачно и счастливо производил многие опасные и важные операции: вырезывание камня, ампутацию и прочие.
Знал много иностранных языков и, по свидетельству Рихтера, «превосходными дарованиями своими… подавал справедливую надежду видеть в нем со временем отличного академического наставника и счастливого практика». Надеждам этим не было суждено исполниться.
В 1815 году, будучи в Петербурге, он заболел опасною грудной болезнью. Умер 22 мая на 27-м году жизни и был похоронен в Царском Селе.
Сочинения
- «Dissertatio inauguralis medico-chirurgica, sistens comparationem nonnullarum methodorum cystothomiae, temporibus recentioribus potissimarum», 1812 г., 26/VІ, защищена в Москве, 4 °.
- Русский перевод латинской актовой речи проф. Гильтебрандта «О превосходстве хирургического учения», 1810 г.
- «Записки о счастливо отнятом предплечии, помертвевшем после горячки», читано в медико-физическом обществе 9 сентября 1811 г.
Напишите отзыв о статье "Сидорацкий, Андрей Гаврилович"
Ссылки
- Кульбин Н. И. Сидорацкий, Андрей Гаврилович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- Сидорацкий, Андрей Гаврилович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Сидорацкий, Андрей Гаврилович
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
