Симфонический оркестр Словенской филармонии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Симфонический оркестр Словенской филармонии (словен. Simfonični orkester Slovenske filharmonije) — словенский симфонический оркестр, базирующийся в Любляне.

Первая попытка создания в Любляне постоянно действующего симфонического оркестра была предпринята в 1908 г. Оркестр просуществовал около пяти лет под руководством молодого и амбициозного чешского дирижёра Вацлава Талиха, в дальнейшем одной из центральных фигур чешской музыки межвоенной эпохи. Первый концерт состоялся 8 ноября 1908 года. Первая мировая война, а затем кардинальные изменения на политической карте Европы положили конец этой инициативе.

В межвоенные годы были предприняты несколько попыток возродить оркестр в Любляне. Наиболее успешная относится к 1934 г., когда был создан Люблянский филармонический оркестр. Среди солистов-гастролёров, выступавших в его сопровождении в 1930-е гг., были Альфред Корто, Гаспар Кассадо, Робер Соэтан, Артур Рубинштейн, Никита Магалофф, Панчо Владигеров и другие заметные музыканты. Однако с началом Второй мировой войны и этот коллектив прекратил существование.

В 1947 г. был, наконец, создан нынешний Словенский филармонический оркестр. В его состав влилась значительная часть Триестского филармонического оркестра.



Художественные руководители

Напишите отзыв о статье "Симфонический оркестр Словенской филармонии"

Ссылки

  • [www.filharmonija.si/ Официальный сайт Словенской филармонии]  (словенск.) (англ.)


Отрывок, характеризующий Симфонический оркестр Словенской филармонии

– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.