Скульптура Оленя (Смоленск)
| Достопримечательность | |
Скульптура оленя
| |
| Страна | Россия |
| Город | Смоленск |
| Скульптор | Рихард Фризе |
| Дата основания | 1910 |
| Материал | Бронза |
Скульптура Оленя — творение немецкого анималиста Рихарда Фризе, первоначально установленное в Роминстенской пуще, перемещённое после Великой Отечественной войны в смоленский сад Блонье.
Содержание
История
В 1909 году в окрестностях своего охотничьего домика в Роминтенской пуще кайзер Вильгельм II подстрелил оленя с удивительно витиеватыми рогами[1]. Охотничий трофей настолько понравился императору, что он решил увековечить его в бронзе. Для этого был приглашён известный в то время скульптор-анималист Рихард Фризе[2]. В 1910 году у часовни святого Хуберта на невысоком постаменте была установлена скульптура[1]. Получившийся бронзовый олень оказался примерно в полтора раза больше оригинала[1].
В 1944 году скульптура загадочным образом исчезла и через год была обнаружена красноармейцами на даче Геринга[3]. После войны оленя перевезли в Смоленск. В 1945 году на боку трофея всё ещё можно было прочитать надпись белой краской «Подарок из Восточной Пруссии детям Смоленска от гвардейцев N-ского корпуса!»[1] Бронзовый олень был установлен на детской площадке в саду Блонье[4]
Всеобщий любимец смолян неоднократно страдал от «чрезмерной любви» граждан. За годы пребывания в парке Блонье скульптура реставрировалась трижды. Один раз скульптором А. Н. Русецкой и дважды П. А. Фишманом, который в 2010 году к столетию создания скульптуры провел капитальную реставрацию оленя в цехе художественного литья в Катыни. В этом же году рядом со скульптурой был установлен гранитный камень с латунной табличкой, на которой указано имя скульптора, а также дата создания бронзового оленя[5].
Интересные факты
- До войны в Роминстенской пуще недалеко от скульптуры располагался комфортабельный отель «У оленя», названный в её честь[1].
- Один олений рог весит 200 кг[6].
- У смолян есть традиция: для привлечения удачи тереть оленю гениталии[7].
См. также
Напишите отзыв о статье "Скульптура Оленя (Смоленск)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.journalsmolensk.ru/03_103_09/07/07.PHP Охотничий дом императора]. Проверено 16 ноября 2013.
- ↑ [www.journalsmolensk.ru/03_115_10/12/12.PHP Скульптор оленя]. Проверено 16 ноября 2013.
- ↑ [r67.ru/dostoprimechateljnosti/olenj-blonje.php Памятник оленю в саду Блонье]. Проверено 16 ноября 2013.
- ↑ Белогородцев И.Д., Софинский И.Д. Смоленск. — 1952. — С. 44.
- ↑ [www.smolgrad.ru/news/9333.htm Оленя вернули на место]. Проверено 16 ноября 2013.
- ↑ [www.smolnews.ru/news/44445 Олень в парке Блонье никому не принадлежит]. Проверено 16 ноября 2013.
- ↑ [www.gorodnews.ru/gorod/item.php?id=6256 Это я удачно потер!]. Проверено 14 ноября 2013.
Ссылки
- [www.smolgazeta.ru/public/4537-statuya-olenya-v-smolenske-zashhityat-ot-vandalov.html Школьников А. Статую оленя в Смоленске защитят от вандалов?]
- [www.visitsmolensk.ru/chto-posmotret/dostoprimechatelnosti/pamyatniki/86/ Скульптура Оленя в Смоленске]
Отрывок, характеризующий Скульптура Оленя (Смоленск)
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
