Соловьёв, Леонид Николаевич

Соловьёв Леонид Николаевич<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Верховного Совета РСФСР
14 марта 1951 — 23 марта 1955
Предшественник:	Тарасов, Михаил Петрович
Преемник:	Горошкин, Иван Васильевич
Рождение:	9 января (22 января) 1906(1906-01-22) Боровичи, Новгородская губерния, Российская империя
Смерть:	2 июля 1993(1993-07-02) (87 лет) Москва, Российская Федерация
Место погребения:	[где?]
Партия:	ВКП(б) → КПСС с 1929 года
Образование:	Ленинградский институт водного транспорта
Деятельность:	советский партийный государственный деятель, дипломат
Военная служба
Годы службы:	1928 — 1930
Принадлежность:	Рабоче-крестьянская Красная армия (РККА)
Род войск:	ВМФ СССР
Звание:	рядовой
Награды:

Леонид Николаевич Соловьёв (9 [22] января 1906 Боровичи, Новгородская губерния, Российская империя — 2 июля 1993 года, Москва, Российская Федерация) — советский партийный и государственный деятель, дипломат, член ЦК КПСС (1961—1971 годах), председатель Верховного Совета РСФСР (1951—1955 годах), заместитель председателя Всесоюзного центрального совета профсоюзов (1954—1959 годах), посол СССР в Монгольской Народной Республике (1963—1968 годах), заместитель министра иностранных дел РСФСР (1968—1980 годах).

Биография

Родился в рабочей семье рабочего. Член ВКП(б)/КПСС с 1929 года.

В 1926 году окончил Новгородский индустриальный техникум.

В 1926—1928 годах — слесарь, мастер Ленинградского завода машиностроения № 185 имени С. М. Кирова.

В 1928—1930 годах — срочная служба в военно-морском флоте, после которой вернулся и работал мастером, старшим мастером, механиком завода имени Кирова.

В 1933—1935 годах — учился в Ленинградском институте водного транспорта, после его окончания продолжил работать на заводе им. С. М. Кирова: механиком цеха, районным механиком, заместителем начальника цеха.

С 1937 года — на профсоюзной работе: технический инспектор ЦК профсоюза рабочих тяжелого машиностроения на заводе им. С. М. Кирова. В 1941—1942 годах — председатель заводского комитета профсоюзов завода им. С. М. Кирова.

В 1942—1944 годах — заведующий организационно-инструкторским отделом. В 1944—1954 годах — секретарь Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС), начальник управления государственного социального страхования ВЦСПС. В 1954—1959 годах — заместитель председателя ВЦСПС. В 1959—1963 годах — секретарь ВЦСПС.

В 1951—1955 годах — председатель Верховного Совета РСФСР (по совместительству).

С 1963 года на дипломатической работе. В 1963—1968 годах — посол СССР в Монгольской Народной Республике. В 1968—1980 годах — заместитель министра иностранных дел РСФСР.

С 1980 года — персональный пенсионер союзного значения.

Кандидат в члены ЦК КПСС (1952—1961). Член ЦК КПСС (1961—1971). В 1961—1971 годах — депутат Верховного Совета СССР 6 созыва.

Скончался 2 июля 1993 года, похоронен в Москве.

Награды

• 6 орденов Трудового Красного Знамени (11.07.1945; 25.01.1956; 6.12.1957; 22.01.1966; 31.12.1966; 22.10.1971)
• орден Дружбы народов (21.01.1976)
• медали

Источники

• [www.az-libr.ru/Persons/HEB/c665bc8b/index.shtml Соловьёв Леонид Николаевич, Библиотека Люди и книги]
• [www.knowbysight.info/SSS/05614.asp Соловьёв Леонид Николаевич, история Коммунистической партии Советского союза]
• [www.mongolia.mid.ru/posly.html Фото Соловьёв Леонид Николаевич, Послы России в Монголии]

Отрывок, характеризующий Соловьёв, Леонид Николаевич

«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.