Старик Букашкин
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.
Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.
Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
| Старик Букашкин | |
| Евгений Михайлович Малахин | |
 | |
| Имя при рождении: |
Евгений Михайлович Малахин |
|---|---|
| Род деятельности: |
Инженер-энергетик. Художник, Фотограф, Поэт, Прозаик, Скоморох, Философ |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Старик Букашкин (Какий Акакиевич Кашкин, Народный Дворник России Букашкин, Народный Старик России Б. У. Кашкин. Наст. имя — Евгений Михайлович Малахин; 16 сентября 1938, Свердловск — 13 марта 2005, Екатеринбург) — екатеринбургский художник и стихотворец, панк-скоморох, Народный дворник России[1].
Содержание
Биография
Родился 16 сентября 1938 года в Иркутске.
Получил высшее образование в Ижевске, но основную часть своей жизни провёл в Свердловске. Закончил университет по специальности инженера-энергетика. Работал старшим инженером электроцеха предприятия «Уралтехэнерго», где его называли «Старший гений».
Любил экспериментировать с фотографией (в частности, варил плёнку, что приводило к очень неожиданным эффектам). Своими опытами он предвосхитил появление т. н. ломографии. Увлекся тем, что начал писать иконы, используя для этого половые эмали (это была единственная краска, которую в те годы можно было легко достать), а потом начал вырезать «супрематические» рельефы-иконы из дерева.
Благодаря регулярным поездкам в Одессу, подружился с одесскими художниками-авангардистами[2].
Он первым начал пропагандировать в Свердловске (Екатеринбурге) «современное народное искусство» — занимался росписью бетонных заборов, мусорных контейнеров, со временем — специально предназначенных для граффити стен в городе. Выработал т. н. «теорию помойки» — согласно которой любой мусор может рассматриваться как художественное произведение, получившееся наиболее естественным путём (и само его искусство зачастую делалось из мусора и в мусор же возвращалось, так как нигде не выставлялось).
Его начали называть самым экстравагантным екатеринбургским художником. Он писал стихотворения и прозу, писал картины[3]. Позже ему понравилась идея антиалкогольных плакатов. Он был также и скоморохом. Через некоторое время «Женю-художника» стали приглашать украшать город, публиковаться в журналах, газетах. В 1989 году создал вместе с друзьями свободное художественное общество «Картинник»[2]. Это сообщество молниеносно приобрело союзную известность и «Картинников» буквально засыпали приглашениями на фестивали[4].
Общество «Картинник», кроме художественной работы, занималось также и музыкальной деятельностью, исполняя абсурдные песни частушечного формата с некоторым уклоном в бытовую тематику. Музыкальные труды «Картинника» были зафиксированы в единственном магнитоальбоме (точнее — его подобии) «Поём & плачем. Последние хиты».
В 1990-1992 годах его холстом стал весь город — гаражи, бетонные заборы. Эти творения не сохранились. В 2001 году работал над проектом «Я памятник тебе воздвиг». В 2005 году умер в Екатеринбурге от осложнений после тяжелой формы астмы. Похоронен в Екатеринбурге на Широкореченском кладбище[5]
Профессии
По образованию он инженер-энергетик, много ездил по стране и за рубеж, занимался надзором за электростанциями. Помимо основной профессии, Букашкин имел профессии неофициальные: художник, фотограф, поэт, прозаик, искусствовед, музыкант, философ.
Достижения
- Создатель художественно-музыкального общества «Картинник»
- Выпуск авторских мини-книг издательством УрГУ (печатались принципиально без спонсорской помощи, на (как охарактеризовал этот процесс сам Евгений Михайлович) «Дедское пособие по старости»)
- Успехи в живописи
- Успехи в стихотворном искусстве
- Имел много учеников
- Признан в Екатеринбурге «Народным Дворником России»
Постоянные и сессионные участники общества «Картинник»
- Арефьева, Ольга
- Апрельский марш (группа)
- Валерий «Дик» Васильев
- Гидалевич, Давид
- Дягилева, Яна Станиславовна[6]
- Кузьмин, Антон Сергеевич
- Летов, Егор[6]
- Науменко, Майк[6]
- Чекасин, Владимир Николаевич[6]
- Чичерин, Евгений[4]
- Шабуров, Александр Евгеньевич[4]
- Сергей «Буба» Бобунец
- Француз, Александр
- Шолохова Екатерина, Никитина Маргарита, Болотов Владимир, Дерун Екатерина, Минуллин Ярослав, Пашкин Владимир, Бурин Игорь, Клёнов Аркадий, Дворкин Виктор, Владимир Бурдин, Сергей Баранов, Олег «Ширман» Подосёнов, Марина Подосёнова (Дмитриенко)
Персональные выставки
- 2004 — «Мой друг старик Букашкин». Салон «ПараРам», Екатеринбург[7][8].
- 2005 — «День рождения Букашкина». Салон «ПараРам», Екатеринбург.
- 2006 — «Букашкин: день рожденья». Салон «ПараРам», Екатеринбург.[9]
- 2007 — «Первоапрельская» выставка и аукцион работ старика Букашкина, Екатеринбург.
- 2009 — Персональная выставка. Центр современной культуры «Гараж», Москва[10].
- 2013 — «Ну до чего же хорошо: и жизнь прожил, и жив ишо! Букашкину 75». «Gallery 11» (Студенческая 11).
- 2015 — «И жизнь прожил, и жив ишо». Музей советского наива, Екатеринбург.[11]
Произведения
 |
В этой статье или разделе имеется избыток цитат либо слишком длинные цитаты. Излишние и чрезмерно большие цитаты следует обобщить и переписать своими словами.
Возможно, эти цитаты будут более уместны в Викицитатнике или в Викитеке. |
Стихотворные
Маленькие произведения
- Слезятся маленькие глазки у крокодильчика без ласки.
- Коза полюбила козла, в том нет никакого зла. И так любовь добра — козе и козлу ура!
- Ну до чего же хорошо! И жизнь прожил, и жив ешо!
- Купите штуку мне вон ту, а то её изобрету (мальчик, показывая на велосипед).
- Коза объелась гороху, раздулись бока, ей плохо! Слезами наполнились очи, мне жаль бедолагу очень!
- Упало яблоко с утра гнилое на траву; мне умирать давно пора, а я ещё живу.
- Дайте мне гороха и бобов, а не то мне плохо и бо-бо!
- Иванов в магазине купил один кеге гороха. В это время коза полегчала на один кеге гороха. Вывод: если материя и исчезает, дух остается!
- Крыло часть птицы. Плавник часть налима. Вывод: материя едина и неделима!
- У птичек стая, у животных стадо. А люди как кошки с собаками, пора бы и меры принять!
- Время, время, раз только — и пространство.
- Есть у птичек коготки, а у девчонок ноготки: Маша кушала печенье — откусила полруки.
- Крокодил сидит на крыше, а Булгаков ещё выше.
- У нас в зоокружке пропал индийский слон Сарданапал. А я найду его, я — бука, и приведу в кружок за руку. Да не за руку, а за хобот — рифмуется со словом «робот»!
Критика пьянства и курения
- Если ты рабочий класс, пей газводу, сок и квас.
- Если ты гигант ЧК, не кури, и ТЧК!
- Чтобы по небу свободно парить, надо не пить и не надо курить.
- С кота пример берите, люди, не пил, не пьёт и пить не будет!
- И кошка многому научит: не пьёт, не курит и мяучит!
- Если Ленкою зовёшься, никогда ты не напьёшься.
- Я не пью, не пьёшь и ты — наши дети как цветы.
- Ты в нашем обществе — словно репей, стань человеком и больше не пей.
- Утром, вечером и днём — ты не пей при всем при том!
- Тот не тот, кто водку пьёт, а тот этот, кто не пьёт это.
- Ведь не пьют же журавли или цапли, разве только порошки или капли.
- Не пьют коровы и быки, здоровые бабы и мужики.
- Посмотрите, как сейчас алкоголика ломает — вышел во-время указ от шестнадцатого мая.
Проза
Маленькие произведения
- Ребята, не курите, не пейте, любите зверушек и друг друга.
Большие произведения
- [magazines.russ.ru/ural/2001/8/Ural_2001_08_14.html Миф о добром и злом (ино-сказание)]
- Серия книг «Скромная книга»
Память
- В 2006 году в Екатеринбурге прошёл первый аукцион работ Старика Букашкина. Он был приурочен ко Дню Рождения Евгения Малахина. Организаторы решили после смерти художника собрать деньги на систематизацию его творчества. При этом местные галеристы отдавали себе отчет, что это практически невозможно. Букашкин и единомышленники десятками дарили картинки просто прохожим на улицах, разрисованные гаражи и заборы снесены, многое из нарисованного на предметах, которые можно унести, оказалось в заграничных коллекциях.
- В сентябре 2007 г. в екатеринбургском художественном салоне «Пара Рам» открылась выставка «Букашкин — 69». Были представлены более 80 (восьмидесяти) работ Старика Букашкина из собрания семьи художника и несколько полотен, созданных основанным им обществом «Картинник». Творчество Старика Букашкина, по словам искусствоведов, необычно ещё и тем, что при всей многочисленности его работ это одни из самых дорогих в денежном выражении произведений современного российского искусства.
- Уральский государственный университет получил грант на создание Музея старика Б. У. Кашкина. Музейно-выставочная площадка, посвященная Старику Букашкину, открылась 19 декабря 2008 года на факультете искусствоведения и культурологии Уральского госуниверситета (УрГУ)[12].
- В 2007—2008 годах на бортах екатеринбургских трамваев были размещены изображения с текстами и сюжетами старых работ известных «картинников».
- Друзья и последователи Старика Букашкина сняли фильм о его творчестве и судьбе — «Легенда о Старике Букашкине» (режиссёр и автор сценария С. В. Абакумова).
- 19 декабря 2009 годах на факультете искусствоведения и культурологии в рамках инновационно-образовательной программы Уральского Государственного университета им. А. М. Горького открыта лаборатория творческих технологий «Музей старика Б.У. Кашкина». В музейном пространстве не только экспонируются разно-образные артефакты 1970—2000-х годов самого Букашкина, но и проходят конкурсы, мастер-классы, научные конференции, а также постоянно сменяются временные экспозиции, посвященные разнообразным сторонам неофициального искусства Урала.
- 31 мая 2009 года в Екатеринбурге арт-движением «Старик Букашкин» решено провести «тридцать-первомайскую демонстрацию» под лозунгом «Старик Букашкин — солнце Евразии!».[13]
- С 25 сентября по 25 октября 2009 в Москве в рамках 3-ей Московской биеннале современного искусства арт-группой «Синие носы» была подготовлена экспозиция, посвященная творчеству Б. У. Кашкина.
- С 14 по 29 декабря 2009 в Челябинске в галерее современного искусства «OкNо» в рамках проекта «Актуальные художники и арт-практики 1980—1990-х гг. на Урале. Дайджест» проводится выставка «Евгений Малахин / Старик Букашкин. Пространства общения»[14].
- В конце октября 2009 года в Перми усилиями галереи «Green Art» был проведён «Б. У. Кашкин Fest». Данный проект получил Премию Сергея Курёхина в номинации «Лучший кураторский проект».
- В 2014 году екатеринбургский гражданский Сенат предложил присвоить Евгению Малахину звание «Почётный гражданин Екатеринбурга»[15].
Напишите отзыв о статье "Старик Букашкин"
Ссылки
- [buka.okis.ru/ Сайт «Старик Букашкин»]
- [www.gif.ru/people/bukashkin/ Старик Букашкин на GIf.Ru]
- [magazines.russ.ru/ural/2001/8/Ural_2001_08_14.html Старик Букашкин. «МИФ О ДОБРОМ» И ЗЛОМ (ИНО-СКАЗАНИЕ). Специальный проект: «Журнальный зал»]
- [www.1723.ru/read/dai2/dai-2-48.htm Екатеринбург + Свердловск. Кем на самом деле был Старик Букашкин?]
- [www.rg.ru/2007/09/18/reg-ural/starikigorod.html Российская газета «УРАЛ». Старик и город]
- [www.svobodanews.ru/Transcript/2007/09/20/20070920114904837.html Время Свободы. Утренний выпуск]
- [www.apin.ru/events.asp?article=40887 ИА «Апельсин». День рождения «народного дворника»]
- [www.pararam.com/index.php#byka Художественный салон «Пара Рам» представил выставку «Букашкин-69» ]
- [www.dropbox.com/s/y0r8vlx6e5nd19v/%D0%9F%D0%B0%D0%BD%D0%BA-%D1%84%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BA-%D1%80%D0%BE%D0%BA-%D1%88%D0%BE%D1%83-%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%85%20%D1%82%D1%83%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0_%20%D0%92%D1%81%D0%B5%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B5%20%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE%20%C2%AB%D0%9A%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D0%BA%C2%BB%20-%20%D0%90%D1%85%2C%20%D0%92%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B8%D1%81%D0%B0%D0%B6%2C%20%D0%B0%D1%85%20%D0%92%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B8%D1%81%D0%B0%D0%B6%21%20Live%21%21%21%20%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%B5%D1%80%D1%82%2C%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%B2%D1%8F%D1%89%D1%91%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D0%B9%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B9%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%BC%D0%B5.%201992%D0%B3..mp3?dl=0 MP3-запись концерта Букашкина и КАРТИННИКОВ]
- [www.liveinternet.ru/users/freedas/post67868275/ Воспоминания о старике Букашкине на LI.ru ]
- [www.podst.ru/?area=posts&id=2536 «Кто такой старик Букашкин?» — программа университетского радио УрГУ]
- [prochtenie.ru/index.php/docs/2510 А. Шабуров. Старик Букашкин.] — «Прочтение», 24.4.2009
- [rutube.ru/tracks/1892658.html?v=d53950401118252dbae08ea38a19c873 Фильм «Легенда о Старике Букашкине» на сайте RuTube.ru]
- Жумати Т. П. [elar.urfu.ru/handle/10995/23938 Художественный андеграунд 1960—1980-х гг.: столицы и провинция] // Известия Уральского государственного университета. — 2005. — № 35. — С. 173—182.
- [www.oknogallery.ru/ru/projects/Bukashkin/ «Евгений Малахин / Старик Букашкин. Пространства общения» в галерее «ОкNо»]
Источники
- ↑ Шабуров А. [www.gif.ru/texts/txt-shaburov-bukashkin/ Как надо петь, рисовать и фотографировать] // Культурный журнал Комод. — 1999. — № 8. — С. 8—17.
- ↑ 1 2 Жумати Т. П. [elar.urfu.ru/handle/10995/23938 Художественный андеграунд 1960—1980-х гг.: столицы и провинция] // Известия Уральского государственного университета. — 2005. — № 35. — С. 173—182.
- ↑ Кузьмин А. [www.liveinternet.ru/users/ruzmanbluezzz/post122709818/ Старик и море или Пять лет уже прошло…] // Арт-журнал Easy Rider. — 2010. — № 4. — с. 12—21.
- ↑ 1 2 3 Ильич С. [www.rostovnews.net/2010/09/13/l-r-ii-4/ «Не пысь мне лось на нары!», пел Старик Букашкин на ростовской Зоне] // www.rostovnews.net. — 2010. — 13 сент.
- ↑ [skorbim.com/%D0%BC%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB/%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%85%D0%B8%D0%BD_%D0%B5%D0%B2%D0%B3%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9_%D0%BC%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87.html Могила Евгения Малахина на Широкореченском кладбище г. Екатеринбурга].
- ↑ 1 2 3 4 Соловьёва Е. [www.1723.ru/read/dai2/dai-2-48.htm Кем на самом деле был Старик Букашкин?] // Город Е. — 2005. — 18 марта.
- ↑ Попова К. Последний скоморох // МК-Урал. — 2004. — 16 дек.
- ↑ Галеева Т. Букашкин как медиатор современного искусства: «на границах искусства и жизни» // ЗА АРТ. — 2004. — № 3. — с. 16—18.
- ↑ Невежин Е. Выставка и аукцион вещей Букашкина // Кармашек. — 2006. — 21 сент.
- ↑ Собств. корр. [newdaynews.ru/moskow/250375.html «Синие носы» удивляют Москву уральским самородком] // newdaynews.ru. — 2009. — 23 сент.
- ↑ Баталина Ю. [www.newsko.ru/articles/nk-2713917.html «Ах, вернисаж!»] // www.newsko.ru. — 2015. — 9 сент.
- ↑ Костина Д. [www.intelros.ru/pdf/60_paralel/32/13.pdf Букашкин] // 60 параллель. — 2009. — № 1.
- ↑ Собств. корр. [www.e1.ru/news/spool/news_id-303285.html Тридцать первомайская демонстрация пройдет в Екатеринбурге] // www.e1.ru. — 2009. — 29 мая.
- ↑ [oknogallery.ru/ru/projects/Bukashkin/release.html Евгений Малахин - Старик Букашкин. Пространства общения]. Галерея ОкNо (14 декабря 2009). Проверено 27 декабря 2009. [www.webcitation.org/65pSxBRYt Архивировано из первоисточника 1 марта 2012].
- ↑ n:Российские власти вступили в диалог с екатеринбургским гражданским Сенатом — Викиновости, 14.02.2014
 |
У этой статьи не хватает нужной иллюстрации (Фотография Евгения Малахина во взрослые годы). Вы можете помочь проекту, добавив её
|
Отрывок, характеризующий Старик Букашкин
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.
Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.
Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 16 сентября
- Родившиеся в 1938 году
- Родившиеся в Екатеринбурге
- Умершие 13 марта
- Умершие в 2005 году
- Умершие в Екатеринбурге
- Музыканты России
- Поэты России
- Современные художники России
- Русские поэты
- Выпускники Уральского университета
- Фотографы Екатеринбурга
- Похороненные на Широкореченском кладбище
