Стела

Не следует путать со Стеллой.

Сте́ла (др.-греч. στήλη, stḗlē) — каменная, мраморная, гранитная или деревянная плита (или столб) с высеченными на ней текстами или изображениями. Устанавливается в качестве погребального или памятного знака. Не стоит путать с обелиском — по большей части столбом или конусообразной колонной.

В Китае стелы были популярны на протяжении многих веков его истории. Их возводили как храмы, так и императоры, а в наши дни — правительство. Наиболее важные, особенно императорские, стелы часто устанавливались на спине каменных черепах, именуемых «гуйфу» или «биси». В древней китайской столице Сиане большое количество стел экспонируется в музее, известном как Лес стел.

Широко известные стелы

• Свод законов Хаммурапи
• Розеттский камень
• Палермский камень
• Лемносская стела
• Тырские стелы с нижнего Амура

Рекламные стелы

Стела — рекламная конструкция. Устанавливается вблизи зданий, мест скопления людей, перекрестков транспортных потоков. Представляет собой конструкцию, чаще из металла, на бетонном основании с полями для рекламной информации. Размеры и вид стелы характеризуют её назначение. В случае использования стелы для повышения имиджа и значимости организации, как правило устанавливают высокую конструкцию, заметную уже со 100—150 м. В случае установки стел для распространения организациями наружной рекламы часто применяются стелы единого формата для использования одинаковых рекламных постеров на всех конструкциях компании — распространителя наружной рекламы. Высота таких стел редко превышает 3 м, а площадь рекламного поля 2 м.

См. также

• Эпиграфика
• Рунные камни
• Картинные камни
• Стелы Страны Басков
• Хачкар

Отрывок, характеризующий Стела

Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.