Стоянович, Сретен
| Сретен Стоянович |
Сретен Стоянович (серб. Сретен Стојановић; 15 февраля 1898, Приедор, Австро-Венгрия — 29 октября 1960, Белград) — один из наиболее известных югославских и сербских скульпторов ХХ столетия. Известен также как художник-акварелист, педагог и художественный критик, академик Сербской академии.
Жизнь и творчество
Сретен Стоянович родился в семье православного священника сербской национальности на севере нынешней Боснии-Герцеговины, входившей тогда в состав Австро-Венгрии. Отец будущего скульптора был сербский православный священник Симо Стоянович, патриот Сербии и большой друг России. Во время обучения в высшей школе в Тузле Сретен вступает в сербскую организацию Молодая Босния, за что был приговорён к 10 годам тюремного заключения. После окончания Первой мировой войны, в 1918 году С. Стоянович учится на скульптора сперва в Вене, затем в 1919 году он приезжает в Париж, где 1920-е годы продолжает своё художественное образование. Здесь С. Стоянович ведёт бурный, богемный образ жизни среди художников и артистов Монпарнаса, знакомится с Айседорой Дункан и другими известными личностями. Будучи человеком левых политических взглядов, С. Стоянович, вместе с югославскими художниками Драгишей Власичем и Владиславом Рибникаром, в 1927 году посещает СССР.
В период между двумя мировыми войнами молодой скульптор был дружен со своим школьным товарищем, доктором Джурицей Джорджевичем и его супругой Кристой, почитателями модернистского искусства, в доме которых собирались известные югославские художники, писатели, артисты, политики и интеллигенция левых взглядов. Во время Второй мировой войны С. Стоянович вместе со своей семьёй живёт в Белграде. После гибели в 1942 году своего брата, Народного героя Югославии и одного из ближайших сподвижников Й. Б. Тито, руководителя антифашистского партизанского движения в западной Боснии Младена Стояновича, С. Стоянович также начинает активно заниматься политической и общественной деятельностью. Он становится одним из руководителей Национального фронта Югославии, секретарём Союза художников Югославии, издателем журнала «Искусство», в 1950 году вступает в члены Сербской академии науки и искусств. В числе его учеников ярчайшая художница Югославии XX века Ольга Иваницкая.
Значительную часть созданного С. Стояновичем скульптурного наследия можно увидеть в его родном городе Приедор, а также в галерее Павла Белянского в Нови-Саде, в белградских Национальном музее и Музее современного искусства. Произведения его монументальной скульптуры находятся в разных городах Сербии, Черногории, Боснии и Герцеговины.
Галерея
- Sloboda monument.jpg
Памятник Свободе (1951.)
- Kardjordje spomenik hram.jpg
Памятник Карджордже Петровичу
- Петар II Петровић Његош.jpg
Памятник Петру II Петровичу-Негошу
- Filip Visnjic guslar.jpg
Памятник Филипу Вишничу
Напишите отзыв о статье "Стоянович, Сретен"
Отрывок, характеризующий Стоянович, Сретен
– Ростов!– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
