Страус, Оскар Эмильевич

Страус, Оскар Эмильевич
Дата рождения:	5 октября 1856(1856-10-05)
Место рождения:	Кременчуг
Гражданство:	Пруссия Пруссия Российская империя Российская империя
Дата смерти:	неизвестно
Отец:	Strauss Emil Christian Ditrich
Мать:	Wiesel Fanny Elizabeth

Оскар Эмильевич Стрáус (Штраус) (5 октября 1856, Кременчуг — ?) — российский учёный, преподаватель, предприниматель, статский советник.

Происхождение и семья

Оскар Эмильевич Страус (Oscar Hermann Karl Strauss, Оскар Герман Карл Штраус) — физик, математик, электротехник. Вероисповедание - евангелическо-лютеранское, подданство по рождению - прусское. Принял российское гражданство в 1880 г.

Отец Эмиль Страус (Strauss Emil Christian Ditrich), сын доктора медицины Германа Страуса (Strauss Herman Karl) и Софи Баденхаузен (von Badenhausen Sofie), родился в 1829 году в Витценхаузене (земля Гессен, Германия). Окончил Гёттингенский университет по специальности «доктор медицины и хирургии». Как военный врач принимал участие в Крымской и Кавказской войнах на стороне Российской Империи, награждён орденом Анны 3-ей степени.

Мать Фанни Визель (Wiesel Fanny Elizabeth), дочь врача при департаменте Государственных Имуществ Полтавской губернии Бернарда Визеля (Wiesel Bernhard Lorenz) и Розали Майер (Maier Rosalie Caroline).

Родной брат Антон Эмильевич Страус (Strauss Anton 1858 — ?) — горный инженер, изобретатель, сподвижник и партнер архитектора Владислава Городецкого, предприниматель, командор киевского яхт клуба.

Оскар Эмильевич Страус был женат на Эмилии Михайловне Островской, дочери действительного статского советника Михаила Павловича Островского, помощника директора канцелярии по управлению детскими приютами ведомства Императрицы Марии и попечителя детского приюта в Царском Селе. В браке родилась дочь Елизавета.

Двоюродный брат Эмиль Оскарович Визель (Wiesel Emil, Anton, Joseph) (1866—1943) — художник, хранитель музея и действительный член Императорской Академии художеств.

Двоюродный брат Оскар Оскарович Визель (Wiesel Oscar), родился в России в 1864 году. Дипломат и исследователь Норвегии.

• Straus-E-ДоктМед.jpg

  Эмиль Страус

• Эмиль Оскарович Визель.jpg

  Эмиль Оскарович Визель

• Оскар Оскарович Визель.jpg

  Оскар Оскарович Визель

Образование и научная деятельность

Э.О. Страус окончил Вторую Киевскую гимназию в 1876. В этом же году поступил на Физико-математический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета, по окончании которого в 1880 был удостоен степени кандидата. Обучался и находился в дружеских отношениях с изобретателем радио А.С. Пововым. В 1887 году они вместе побывали в экспедиции в Красноярске для наблюдения полного солнечного затмения.

С 1880 по 1881 Оскар Эмильевич работал в Киеве под руководством академика М.П. Авенариуса. В состав научной школы Авенариуса также входили В.И. Зайончевский, К.Н. Жук и А.И. Надеждин. Ислледования Страуса были сосредоточены на определении критических величин для воды. Ранее над этой же задачей работали Каньяр де Ла-Тур, Менделеев и Клаузис, но их выводы о критической температуре воды расходились.

Изучая фазовые переходы в ряде бинарных систем, Страус открыл закон, связывающий критические параметры смеси с критическими параметрами её компонентов и их относительными количествами. Основываясь на этом законе, киевский учёный предложил метод определения критических параметров вещества путем проведения физико-химического исследования бинарной смеси изучаемого вещества с другим веществом, критические параметры которого известны. До Страуса исследователям не удавалось прямым способом определить критическую температуру воды в силу её уникальных физико-химических свойств. Метод, предложенный Страусом, позволил решить эту задачу. Он исследовал 55 смесей воды с препаратами, для которых критические температуры были известны, и, проведя статистическую обработку результатов, нашел, что критическая температура воды равна 370±5°C. Впоследствии было показано, что результаты, полученные по методу Страуса, хорошо согласуются с результатами исследований, выполненными при значительно более совершенной технике эксперимента. Открытия О.Э.Страуса были опубликованы в 1880 – 1882 гг.

В 1881 году поступил на службу преподавателем физики и математики в 3 прогимназию Санкт-Петербурга (с 1883 10 гимназия). С 1888 учительствовал в женской Василеостровской гимназии, сохраняя должность в 10 гимназии. Произведен в коллежские советники 30 мая 1890.

В 1890 переехал с семьей в Киев и продолжил преподавательскую деятельность в Фундуклеевской и Киево-Подольской женских гимназиях и в Киевском Коммерческом училище. О.Э.Страус издавал “Календарь-справочник электрика”, председательствовал в электротехническом отделе Киевского отделения Императорского Русского технического Общества.

Известные публикации

• Страус О.Э. О критических температурах некоторых смесей // ЖРФХО. Отд. I. 1880. Т. 12, вып. 7. С. 207-218, 233.
• Страус О.Э. О критической температуре и критическом давлении воды // ЖРФХО. Отд. I. 1881. Т. 13, вып. 5. С. 270; 1882. Т. 14, вып. 9. С. 510-517.
• Страус О.Э. О применении электрической тракции для товарного и пассажирского движения / [Соч.] О. Страуса. - Киев : лито-тип. т-ва И.Н. Кушнерев и Ко, 1901. - 16с. ;
• Страус О.Э. Воспоминания О. Э. Страуса об А. С. Попове. -В кн.: Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. М. - Л., 1958, с. 129-132.
• Страус О.Э. Памяти В.И. Зайончевского//Физ. обозрение. 1909. Т. 10, № 4. с. 202-204.

Предпринимательская деятельность

В 1890 учредил и возглавил контору «Савицкий и Страус», которая реализовала первые проекты по электрификации Киева. Электроэнергию вырабатывали для театра, нескольких частных домов и 14 фонарей на Крещатике. Над этой задачей также работал учёный-электротехник Федор Юльевич Мацон, начальник киевского железнодорожного училища, свояк Оскара Эмильевича Страуса, сын известного киевского профессора медицины Ю.И. Мацона. Состоял членом правления порохового завода, акционером кабельного завода, табачной фабрики в Киеве. Вышел на пенсию в 1910 в чине статского советника. Судьба после 1915 не известна.

Адреса в Киеве

ул. Владимирская, 28, позднее Трёхсвятительская, 25.

Литература

• Гольдман А.Г. Из истории физики. Михаил Петрович Авенариус и Киевская школа экспериментальной физики. // Успехи физических наук, Август 1951 г., Т.XLIV, вып.4.
• Визель А.О. Свет жизни предков. Из письма брату // Иллюстрированный общественно-политический, историко-публицистический и литературно-художественный журнал «Казань», 1996, № 9-12, с.121-129.
• Э. Штраус. Моя дорогая Фанничка! / М.П. Бакунин, Ф. Шнайдер, А.О. Визель, Е.В. Потапович, А.Ю. Васильева. – Москва: Кучково поле, 2016.
• О студенте Оскаре-Германове-Карле Страус. // Архив ЦГИА Фонд 14, опись 3, дело 19179.
• Начальник Санкт-Петербургских и Царскосельских женских гимназий. Об определении на службу г. Страуса. //Архив ЦГИА Фонд 15, опись 2, дело 1122.
• О службе преподавателя математики и физики Третьей СПБ Шестиклассной Прогимназии Оскара Страуса. // Архив ЦГИА Фонд 44, опись 1, дело 137.

Ссылки

• Из Истории молекулярой физики. А.И. Надеждин (1858-1886)[www.kipnis.de/index.php/alexander/geschichte-der-naturwissenschaften-insbesondere-der-chemie/147-1858-1886/]
• Великая идея,великого ученого (Памяти А.С.Попова)[www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005a/00011184.htm]

Отрывок, характеризующий Страус, Оскар Эмильевич

– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?