Сферофо́рус (лат. Sphaerophorus) — род лихенизированных аскомицетов, входящий в семейство Сферофоровые (Sphaerophoraceae).
Описание
Слоевище гетеромерное, кустистое, тонковетвистое, хрупкое, окрашенное в буроватые или сероватые тона, иногда почти белое. Коровый слой покрывает всё слоевище, 60—200 мкм толщиной, гифы сердцевинного слоя толстостенные. Апотеции на концах веточек, шаровидные, покрытые оболочкой слоевища, затем открывающиеся.
Аски восьмиспоровые. Споры чёрные в массе, фиолетово-синие под микроскопом, одноклеточные 8—12×7—11 мкм, эллиптические. Пикнидии на концах веточек, чёрные, в виде точек. Конидиеносцы ветвистые, конидии бесцветные, продолговато-обратнояйцевидные, 3—4,5×1,5—2 мкм.
Эпигейные, эпилитные и эпифитные (Новая Зеландия) лишайники.
Все виды рода содержат сферофорин (C22H28O7), в некоторых видах также содержатся тамноловая (C19H18O11), гипотамноловая (C19H18O10) и скваматовая (C19H18O9) кислоты.
Систематика
Синонимы
- Baeoderma Vain., 1922
- Sphaerophoronomyces Cif. & Tomas., 1953, nom. superfl.
- Syrigosis Neck. ex Kremp., 1869
- Thysanophoron Stirt., 1883
Виды
Напишите отзыв о статье "Сферофорус"
Литература
- Wedin, M. (1993). «A phylogenetic analysis of the lichen family Sphaerophoraceae (Caliciales): a new generic classification and notes on character evolution». Plant Systematics and Evolution 187: 213—241. DOI:10.1007/BF00994100.
- Ромс Е. Г. Род Sphaerophorus Pers. — Сферофорус // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/opred_lish_sssr1975_3.djvu Определитель лишайников СССР] / отв. ред. И. И. Абрамов. — Л.: Наука, 1975. — Т. 3. Калициевые — Гиалектовые. — С. 41—42. — 275 с.
К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)
Отрывок, характеризующий Сферофорус
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
