Сюверня (деревня)
| Деревня
Сюверня
Показать/скрыть карты
|
Сюверня — деревня Вишнёвского сельсовета Тамалинского района Пензенской области. На 1 января 2004 года — 41 хозяйство, 102 жителя.[1]
Содержание
География
Деревня расположена на правом берегу реки Сюверня, притоке реки Ворона, в 16 км к северо-востоку от районного центра пгт. Тамала, расстояние до административного центра сельсовета села Вишнёвое — 6 км.
Происхождение названия
Деревня названа по имени реки, на правом берегу которой расположена. Река Сюверня является левым притоком Вороны. Река степная. Длина реки Сюверня 58 км.
Гидроним «Сюверня (Северенья, Севернья, Суверенья, Сювярьга)» — с мордовского «сюво», «сювома» — «заострение» и «сювордамс» — «зажать, стиснуть» + «эрьке», «эрня» — «озеро, озёрко»: «узкое озёрко» — известно с 1691 года как место мордовских бортных ухожаев.
История
По исследованиям историка — краеведа Полубоярова М. С., в середине XVIII века на землях капитана Ивана Львовича Нарышкина крестьянином Василием Муравлевым из села Нарышкино (ныне часть посёлка Беково Пензенской области) была основана деревня Суверня, Васильевка, Муравли тож. Деревня располагалась на правом берегу реки Сюверня. В 1780 году — в Сердобском уезде Саратовской губернии. В начале XIX века принадлежало графине Елизавете Кирилловне Апраксиной, перед отменой крепостного права — графу Г. А. Кушелёву-Безбородко. С 1877 года — в Голяевской волости Сердобского уезда. В деревне имелись ветряные и водяные мельницы, земское одноклассное училище. С 1939 года — в Пензенской области. В 1955 году входила в Вишнёвский сельсовет, затем до 2010 года — в Большесергеевский сельский совет Тамалинского района. В 2010 году Большесергеевский сельсовет был упразднён, его территория вошла в состав Вишнёвского сельского совета[1][2].
Численность населения
| год | 1795 | 1811 | 1859 | 1877 | 1897 | 1911 | 1939 | 1959 | 1979 | 1989 | 1996 | 2004 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| количество жителей | 188 | около 400 | 738 | 801 | 784 | 949 | 311 | 256 | 168 | 141 | 111 | 102 |
Улицы
- Ольшанская;
- Солнечная.
Напишите отзыв о статье "Сюверня (деревня)"
Примечания
Ссылки
| В Википедии есть портал «Пензенская область» |
- [www.zspo.ru/about/legislative/5708/?sphrase_id=12246 Закон Пензенской области от 9 марта 2005 года № 774-ЗПО «Об административно-территориальном устройстве Пензенской области»]
- [www.ifns.su/58/027/000060.html Справочник почтовых индексов / кодов ОКАТО /налоговых инспекций ФНС / адресов]
- [rtamala.pnzreg.ru/ Официальный сайт администрации Тамалинского района]
- [penza-oblast.ru/map1129562_0_0.htm Сюверня на карте Пензенской области]
- [inpenza.ru/tamala/settlements-existing.php Ныне существующие населенные пункты Тамалинского района Пензенской области]
|
Это заготовка статьи по географии Пензенской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Сюверня (деревня)
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
