Сюрёш, Матьяш

Ма́тьяш Сю́рёш Mátyás Szűrös
и.о. Президента Венгрии
23 октября 1989 — 2 мая 1990
Предшественник:	Бруно Штрауб (как председатель Президиума ВНР)
Преемник:	Арпад Гёнц (как президент)
Рождение:	11 сентября 1933(1933-09-11) (90 лет) Пюшпёкладань
Партия:	Венгерская социалистическая рабочая партия; Венгерская социалистическая партия; Социал-демократическая партия
Образование:	МГИМО, Университет экономических наук имени Карла Маркса

Матьяш Сюрёш (венг. Mátyás Szűrös (ˈmaːcaːʃ ˈsyːrøʃ); род. 11 сентября 1933, Пюшпёкладань) — венгерский политик; 23 октября 1989 года провозгласил Венгрию республикой (вместо народной республики), и.о. первого президента Венгерской республики с 23 октября 1989 года по 2 мая 1990 года.

Учился в МГИМО и Университете экономических наук имени Карла Маркса в Будапеште. В 1978—82 был послом ВНР в СССР. Входил в ЦК Венгерской социалистической рабочей партии, принадлежал к реформаторскому крылу. С 1985 года — депутат венгерского парламента; в марте 1989 года стал его спикером. 23 октября провозгласил Венгрию республикой, и в тот же день занял пост исполняющего обязанности президента. Сложил свои полномочия 2 мая 1990

Последовательно состоял в Венгерской партии трудящихся и её преемнице, ВСРП. В 1989—2002 был членом Венгерской социалистической партии и постоянно переизбирался на выборах. В 2003—05 был председателем небольшой Социал-демократической партии (en).

Отрывок, характеризующий Сюрёш, Матьяш

Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.