Таволожская керамика

Таволожская керамика — русский народный промысел изготовления керамических изделий, существующий на Урале в деревне Верхние Таволги и селе Нижние Таволги Невьянского района Свердловской области, Россия.

Таволожская керамика является единственным керамическим народным промыслом в Свердловской области, уникальное производство керамики из местных красной глины считается крупнейшим предприятием народных художественных промыслов Урала, брендом, известным за пределами Уральского региона.

Внешние изображения
	[arkaim-travel.ru/tur/eks/avto/Tavolgi_nignie.php Фотоальбом]
	[www.geocaching.su/showmemphotos.php?cid=12612 Фоторепортаж]

История промысла

Гончарное производство в селе Нижние Таволги и деревне Верхние Таволги появилось в конце XVII века, когда в этих местах были обнаружены залежи красной глины. В обоих поселениях селились потомственные гончары. Таволжское гончарное производство было широко известно на Урале и славилось своим качеством. С начала XVIII века, когда на Уральской земле начали массово строиться большие заводские посёлки, гончарное дело пользовалось огромным спросом.

По свидетельствам исторических данных в 1887 году в селе Нижних Таволгах было 59 мастерских, в которых работали 108 человек; в 1912 году в селе работало всего 27 мастерских, а в начале 1920-х годов, в расцвет НЭПа их было около ста. В 1929 году в Нижних Таволгах возникла первая артель «Гончар», просуществовавшая три сезона. В 1934-м году действовала другая артель - «Новый путь», в 1940-м была организована ещё одна кооперативная промыслово-производственная артель «Керамик», а спустя 15 лет обе артели объединились в «Невьянский завод художественной керамики». Именно в тот период местные мастера превосходно освоили массовый выпуск художественных изделий, в том числе секретами майолики, восстановительных глазурей и ангобирования.

В тяжёлые 1990-е годы после распада СССР предприятие прекратило работу. Сейчас гончарное ремесло возрождается. В настоящее время в селе Нижние Таволги работают предприятия ООО «Таволожская керамика» и мастерская ИП Масликова; в селе Верхние Таволги работает Музей Таволжской керамики с небольшой мастерской.

В июне 2011 года в Верхних Таволгах впервые прошёл ежегодный фестиваль гончарного искусства «Таволлжская свистулька».

Особенности

Таволожская керамика имеет свой особый исторически сформировавшийся стиль. В настоящем мастера и художники предприятия «Таволожская керамика» продолжают местные традиции изготовления керамики: кроме чернолощёной керамики, была восстановлена технология XIX-го века, которая используется в Таволгах для выпуска зелёной ("под малахит") керамики. В этой методике применяются легкоплавкие эмали, наносимые по высокотемпературным глазурям с окислами меди, что предаёт изделию неповторимую малахитовую окраску. Также широко используется другая традиционная для данного региона техника - ручная роспись ангобами методом фляндровки.

Ангобирование по традиционной таволожской методике проводится по сырому черепку цветными ангобами при помощи резиновых груш, проходит на вращающемся столике (турнетке). Второй традиционный способ ангобирования осуществляется методом погружения в разноцветные ангобы при вращении изделия. После сушки изделия поступают на обжиг, который происходит при температуре 1000 градусов C. Обожжённую керамику покрывают бесцветной глазурью. Затем следует второй этап обжига. После обработки изделия приобретают традиционную узнаваемую раскраску.

При изготовлении изделий применяются традиционные методы формования и литья в гипсовых формах, точение на гончарном круге, и древнейший способ обработки - лощение.

Традиционной Таволжской керамикой считается:

• Чернолощёная (XVIII - XIX вв.);
• С изумрудной глазуровкой (XIX век);
• Керамика с ангобной росписью методом фляндровки (XX век).

Серийно выпускаются следующие керамические изделия: цветочные горшки, кактусники, кашпо, вазы, сувениры и столовая посуда.

Музей

В деревне Верхние Таволги работает музей Таволжской керамики, открытый на месте старинной гончарной мастерской. Музей располагается в одноэтажном кирпичном здании и с комплексом деревянных приусадебных построек. В музее представлены предметы народного быта, собрана большая коллекция традиционных керамических изделий. В музейном комплексе можно ознакомиться со старинными сельскохозяйственными приспособлениями. Туристы могут поучаствовать в процессе изготовления керамических изделий в мастерской при музее и приобрести изделия в гончарной лавке.

В деревне на территории музея имеется гостиница, в которой можно остановиться на ночь, там зал отдыха с камином, караоке и бильярдом, есть кухня, в которой можно отведать блюда русской кухни, также имеется душ, русская баня и финская сауна.

Музей Таволожской керамики - популярный туристический объект, ежегодно его посещают тысячи туристов.

Литература

• Долганова С. Императрица глиняного мира. Вернисаж выставки "Кружева моей памяти" и открытый мастер-класс художника-керамиста Ольги Криг-Хиловой прошли в краеведческом музее // Культура Урала. – 2014. – № 5 (май). – С. 46-47.
• Красота, сотворенная из глины [О предприятии "Урал-керамика", г. Лесной] // Родина. – 2002. – N 1. – С. 111.
• Лесунова А. Ю., Развитие гончарного промысла в Каменском районе Свердловской области // Традиционная культура Урала. – Екатеринбург, 2003. – Вып. III. – С. 44-52.
• Максяшин А. С. Декоративно-прикладное искусство и народное художественное творчество. Керамика и фарфор[XX в.] // Очерки истории искусства Урала: учеб. пособие. – Екатеринбург, 2003. – С. 152–160
• Максяшин А. С. Уральская бытовая и художественная керамика: история и современность // Первые Невьянские Демидовские чтения. – Екатеринбург, 2000. – С. 44-55
• Максяшин А. С. Художественные производства, ремесла и промыслы Урала. Гончарные промыслы и керамические производства. [XVIII-XX – Екатеринбург // Очерки истории искусства Урала: учеб. пособие. – Екатеринбург, 2003. – С. 91-98
• Писцова И. Н. [elar.urfu.ru/handle/10995/18771 Керамическая пластика Урала XX — начала XXI в. в собрании Екатеринбургского музея изобразительных искусств] // Известия Уральского государственного университета. Сер. 2, Гуманитарные науки. — 2011. — № 3 (93). — С. 160-170.
• Шабалина Н. М. Традиционные центры народного гончарства и изразцового производства на южном Урале // Вестн. Южн.-Урал. гос. ун-та. Сер.: Социально-гуманитарные науки. – 2010. – № 28 (204). – С. 114–121.
• Шубина Т. И. Таволжская керамика в фондах Невьянского музея // Третьи Невьянские исторические чтения : материалы науч.-практ. конф. – Невьянск, 2009. – С. 164–172.

Ссылки

• www.geocaching.su/?pn=101&cid=12612
• arkaim-travel.ru/tur/eks/avto/Tavolgi_nignie.php
• vecherka.su/articles/society/34012/
• nashural.ru/Goroda_i_sela/tavolgi.htm
• rusngo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=2054:l-r&catid=257:2012-01-30-08-31-20&Itemid=304&lang=en
• qw-er.livejournal.com/26551.html
• wikimapia.org/30855714/ru/Таволожская-керамика
• semantic.uraic.ru/object/objectedit.aspx?object_id=14988&project=1
• tavolgatur.ru

Отрывок, характеризующий Таволожская керамика

– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.