Трайн, Хосе Висенте

Висенте Трайн
Общая информация
Полное имя	Хосе Висенте Трайн
Прозвище	скобы
Родился
Гражданство
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	Завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	Пенья Моралес
	Сентро Арагонес
Клубная карьера*
—	Мольет	? (-?)
—	УАТ Хорта	? (-?)
—	Мольет	? (-?)
1956—1960	Эспаньол	109 (-152)
1960—1964	Реал Мадрид	75 (-65)
1964—1966	Мальорка	56 (-75)
1966—1967	Депортиво Ла-Корунья	10 (-17)
Национальная сборная**
1957—1960	Испания B	5 (-?)
1961—1963	Испания	7 (-9)
Международные медали
Чемпионат Европы
Золото	Испания 1964
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе Висенте Трайн, более известный как Висенте Трайн (Барселона, Испания, 19 декабря 1931 года) — испанский футболист. Выступал на позиции вратаря, большую часть своей карьеры провёл в «Эспаньоле» и «Реал Мадриде». Трижды выиграл трофей Саморы и стал чемпионом Европы в 1964 году со сборной Испании. Получил прозвище «Скобы» за умение надёжно фиксировать мяч.

Клубная карьера

Родился в районе Грасия в Барселоне и делал свои первые шаги как футболист в клубе «Пенья Моралес». После некоторого времени с «Мольетом» в 1955 году перешёл в «Эспаньол».

Перейдя в «Эспаньол», Трайну пришлось конкурировать за место в составе с двукратным обладателем трофея Саморы Марселем Доминго и Мигелем Солером. Однако, другой легендарный вратарь, Рикардо Самора, который как раз тогда тренировал «Эспаньол», дал Трайну возможность дебютировать в первом дивизионе в том же сезоне. Это случилось в последнем туре лиги, 22 апреля 1956 года в матче против «Депортиво Алавес» который закончился победой каталонцев со счётом 6:0.

Со следующего сезона, с уходом Доминго, Висенте Трайн стал чаще выходить на поле и в течение четырёх лет он стал бесспорным лидером команды и одним из наиболее выдающихся вратарей испанского чемпионата, именно тогда им заинтересовался «Реал Мадрид». Он играл за «Галактикос» в течение четырёх сезонов, в которых завоевал четыре чемпионских титула, кубок Испании по футболу и два раза становился финалистом Кубка европейских чемпионов. На индивидуальном уровне он по результатам лиги три раза выиграл трофей Саморы для вратарей. За время выступления в Мадриде он также сыграл в национальной сборной.

Учитывая уровень более младших вратарей, таких как Антонио Бетанкорт и Хосе Аракистайн, Висенте Трайн покинул клуб в течение лета 1964 года, вступив в ряды «Мальорки». В клубе он провёл два сезона, прежде чем перейти в «Депортиво Ла-Корунья», где он и закончил свою карьеру в 1967 году.

Национальная сборная

Дебютировал в сборной 2 апреля 1961 года в товарищеском матче на «Сантьяго Бернабеу» между Испанией и Францией.

Семь раз выходил на поле в матчах сборной Испании. Стал победителем чемпионата Европы 1964 года, не сыграв ни одного матча в финальной стадии.

Ссылки

• [futbol.sportec.es/seleccion/ficha_jugador.asp?j=663&n=vicente/train/jose/vicente/train Ficha de Vicente Train en Sportec]
• [www.realmadrid.com/cs/Satellite/es/1193040472616/1202818053701/jugador/JugadorLegendario/Vicente.htm Biografía en la web oficial del Real Madrid]

Отрывок, характеризующий Трайн, Хосе Висенте

– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.