Трамбле, Франсуа-Луи

Франсуа-Луи Трамбле
Личная информация
Пол	мужской
Оригинальное имя	François-Louis Tremblay
Гражданство	Канада Канада
Специализация	шорт-трек
Дата рождения	13 ноября 1980(1980-11-13) (43 года)
Место рождения	Алма , Квебек , Канада
Рост	174 см
Вес	72 кг
Награды и медали Шорт-трек (мужчины) Олимпийские игры Золото Солт-Лейк-Сити 2002 5000 м эстафета Серебро Турин 2006 5000 м эстафета Серебро Турин 2006 500 м Золото Ванкувер 2010 5000 м эстафета Бронза Ванкувер 2010 500 м Игры доброй воли Золото Лейк-Плэсид 2000 500 м Золото Лейк-Плэсид 2000 1000 м Золото Лейк-Плэсид 2000 эстафета Чемпионаты мира Бронза София 1999 эстафета Золото Пекин 2005 500 м Золото Пекин 2005 эстафета Серебро Пекин 2005 1500 м Бронза Пекин 2005 многоборье Золото Миннеаполис 2006 500 м Золото Миннеаполис 2006 эстафета Серебро Миннеаполис 2006 3000 м Бронза Миннеаполис 2006 многоборье Серебро Милан 2007 500 м Серебро Милан 2007 эстафета Бронза София 2010 500 м Золото Шанхай 2012 эстафета Чемпионаты мира среди команд Серебро Сент-Луис 1999 Мужчины Золото Гаага 2000 Мужчины Золото Минамимаки 2001 Мужчины Серебро Милуоки 2002 Мужчины Золото Чхунчхон 2005 Мужчины Серебро Монреаль 2006 Мужчины Золото Будапешт 2007 Мужчины Серебро Херенвен 2009 Мужчины

Франсуа́-Луи́ Трамбле́ (фр. François-Louis Tremblay, 13 ноября 1980) — канадский шорт-трекист, двукратный олимпийский чемпион, 8-кратный чемпион мира.

Франсуа-Луи Трамбле — один из двух канадских спортсменов, завоевавших 5 олимпийских медалей на зимних Играх (другой — трёхкратный олимпийский чемпион по шорт-треку Марк Ганьон). Трамбле участвовал в трёх подряд Олимпиадах, начиная с Солт-Лейк-Сити-2002. Два звания олимпийского чемпиона он завоевал в эстафетах (2002 и 2010).

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/tr/francois-louis-tremblay-1.html Франсуа-Луи Трамбле] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Трамбле, Франсуа-Луи

– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?