Фау-3

Фау-3 — многокаморное артиллерийское орудие, известное также под кодовым именем «Насос высокого давления» (HDP) и названиями «Многоножка», «Приятель», «Трудолюбивая Лизхен», «Английская пушка», являвшееся одним из проектов тяжёлого «Оружия возмездия», работы по которому контролировались лично Гитлером. Модель многокаморной пушки калибром всего 20 мм была продемонстрирована Гитлеру в сентябре 1943 г, после чего он распорядился изготовить 50 полноразмерных многокаморных артиллерийских орудий HDP для обстрела Лондона.

Технические данные

Орудие имело полную длину 124 м, калибр 150 мм, вес 76 тонн. Ствол орудия HDP состоял из 32 секций длиной 4,48 м; каждая секция имела две расположенные по ходу ствола и под углом к нему зарядные каморы (всего 60 боковых зарядных камор).

Конструктор пушки — главный инженер заводов фирмы «Рёхлинг» («Stahlwerke Röchling-Buderus Aktiengesellschaft») Август Кёндерс.

Орудие использовало стреловидный оперенный снаряд весом до 140 кг и длиной до 3250 мм. Заряд взрывчатого вещества в снаряде составлял около 25 кг. Дальность полета стреловидного снаряда по расчётам достигала 165 км.

Хотя дальность полета снаряда «Многоножки» (это название было дано пушке за множество выдающихся по бокам ствола камор, напоминающих при взгляде сверху ножки) не превышала дальности стрельбы других немецких экспериментальных артиллерийских орудий (например с коническим стволом) из-за проблем со своевременным воспламенением вспомогательных зарядов, её скорострельность теоретически должна была быть гораздо выше и достигать одного выстрела в минуту, что позволило бы батарее таких орудий буквально засыпать Лондон снарядами.

История создания

Проект «Фау-3» был частично воплощён до разгрома нацистской Германии. В 1944 г этот проект наряду с проектом «Фау-2» курировал генерал Дорнбергер. В Мимойеке в пяти милях от побережья Ла-Манша и всего в 95 милях от Лондона была подготовлена позиция для пяти орудий HDP. Был выполнен громадный объём строительных работ; на строительстве и проходке штолен постоянно трудилось не менее 5 000 человек — заключённых концентрационных лагерей и привлечённых к работам местных жителей. В связи с большим объёмом строительства союзной разведке стало известно о возведении сооружений.

Орудия HDP были размещены в каменных штольнях, практически недоступных для обычных снарядов и бомб. Поэтому для их разрушения союзники применили специальные бомбы «Толлбой» (англ. Tallboy), действовавшие по принципу «искусственного землетрясения». 6 июля 1944 был нанесен удар силами 617-й бомбардировочной эскадрильи ВВС Великобритании. Батарея была полностью выведена из строя.

После разрушения подземных позиций HDP немецкие конструкторы разработали упрощённые многокамерные орудия под обозначением LRK 15F58. Длина укороченных орудий, имевших 24 боковые зарядные каморы, составляла 50 м, вес составлял 28 тонн, калибр не изменился и остался равным 150 мм.

Упрощённое орудие стреляло стреловидным снарядом весом 97 кг, дальность стрельбы достигала 50 км. Орудия LRK 15F58 успели принять участие в боевых действиях, обстреливая Люксембург с расстояния 42,5 км.

В конце Второй мировой войны одно из орудий было захвачено союзниками и вывезено для изучения в США.

См. также

• Фау-2
• V3 (бронеавтомобиль)
• Оружие возмездия (Vergeltungswaffe)
• Проект «Вавилон»

Литература

• Ирвинг Д. Оружие возмездия. — М.: Центрполиграф, 2005.
• Дорнбергер В. ФАУ-2. — М.: Центрполиграф, 2004.
• Козырев М., Козырев В. Необычное оружие третьего рейха. — М.: Центрполиграф, 2007.
• Каторин Ю. Ф., Волковский Н. Л., Тарнавский В. В. Уникальная и парадоксальная военная техника. — СПб.: Полигон, 2003. — 686 с. — (Военно-историческая библиотека). — ISBN 5-59173-238-6, УДК 623.4, ББК 68.8 К 29.

Отрывок, характеризующий Фау-3

Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.