Фаччини, Пьетро

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пьетро Фаччини
итал. Pietro Faccini
Дата рождения:

1562(1562)

Место рождения:

Болонья

Дата смерти:

1 апреля 1602(1602-04-01)

Подданство:

Италия

Жанр:

живопись

Учёба:

Лодовико,</br>Аннибале Карраччи

Стиль:

маньеризм, барокко

Влияние:

Тинторетто,</br>Якопо Бассано,</br>Антонио Корреджо,</br>Федерико Бароччи

Работы на Викискладе

Пьетро Фаччини (итал. Pietro Faccini; 1562, Болонья — 1 апреля 1602) — итальянский художник эпохи перехода от маньеризма к барокко.



Жизнь и творчество

Согласно историку болонской школы живописи Карло Мальвазии (англ.), Пьетро Фаччини был учеником живописцев Лодовико и Аннибале Карраччи. Художественный «линейный» римский стиль он унаследовал от своих учителей, в то же время живопись П. Фаччини испытала влияние таких мастеров, как Тинторетто, Якопо Бассано, Антонио Корреджо и Федерико Бароччи. Документально подтверждено происхождение порядка двух десятков полотен художника.

В 1590 написал картину Мученичество св. Лаврентия, ныне находящуюся в церкви Сан-Джованни-ин-Монте в Болонье. Также является автором алтарных картин для базилики Сан-Доменико и церкви Санта-Мария-деи-Серви в 1593—1594 годах. Картины работы П. Фаччини можно увидеть также в Национальной пинакотеке в Болонье и во флорентийской галерее Уффици.

Среди учеников П. Фаччини следует назвать Агостино Мазуччи (англ.), Аннибале Кастелли, Доменико Мирандола и Джованни Тамбурини (англ.).

Галерея

Напишите отзыв о статье "Фаччини, Пьетро"

Отрывок, характеризующий Фаччини, Пьетро

– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.