Хардангервидда

</tt>

</tt> </tt>

</tt> </tt> </tt> </tt>

Хардангервидда норв. Hardangervidda
Категория МСОП — II (Национальный парк)
60°03′00″ с. ш. 7°25′00″ в. д.60.05° с. ш. 7.41666667° в. д. / 60.05; 7.41666667
Страна	Норвегия Норвегия
Площадь	3500 км²
Сайт	[www.hardangervidda.org/ dangervidda.org]
Хардангервидда

Хардангервидда (норв. Hardangervidda) — горное плато в районе Хардангер западной Норвегии. Самое крупное высокогорное плато Европы, находится на высоте от 1200 до 1600 метров над уровнем моря и занимает площадь порядка 8000 кв.км, примерно 3500 км² которой занимает Национальный парк Хардангервидда. С запада к плато подходит Хардангер-фьорд.

Геология

Геологически горное плато Хардангервидда возникло порядка 4,8 млн лет назад. В своём сегодняшнем виде плато существует уже около 10 тысяч лет, с момента отступления льдов в этой части территории Норвегии. Тем не менее, ряд ледников, расположенных выше 1400 метров над уровнем моря, сохранился — в частности, ледники Хардангерйокулен (норв. Hardangerjokulen), Напсфонн (норв. Nupsfonn) и Солфонн (норв. Solfonn), из которых Хардангерйокулен является крупнейшим.

Перепад высот на плато составляет от 1200 до 1600 м над уровнем моря. Самые высокие точки плато находятся в его западной и южной частях, от которых в восточном направлении идёт постепенное снижение. Крупнейшие реки плато также протекают в восточном направлении. Несколько более мелких рек также текут в западном направлении, образуя на своем пути ряд водопадов различной высоты (самый крупный — водопад Вёрингсфоссен (норв. Voringsfossen), высота падения потока 134 метра). Часть этих водопадов в начале XX века была приспособлена для получения электроэнергии, однако остальные водопады сохранились и сейчас находятся под государственной охраной.

Климат

Средняя температура воздуха на Хардангервидде в летнее время — порядка +15 °C, зимой же столбик термометра может опускаться ниже −20 °C. Высота снежного покрова в зимнее время может достигать 3 м и более. Почти всегда дуют сильные ветры. Смена погодных условий быстрая и зачастую труднопредсказуема.

Флора

Примерно 7000 лет назад Хардангервидда была покрыта лесами. Однако сегодня леса не поднимаются выше 1000 метров над уровнем моря. Основу флоры Хардангервидды составляют очень разнообразные мхи, лишайники, травы и травянистые кустарники.

Фауна

Фауна Хардангервидды представлена, в первую очередь, достаточно крупной популяцией северных оленей. Олени заселили плато около 5000 лет назад и с тех пор являются его постоянными обитателями. Популяция оленей в разные годы может составлять от 6000 до 12000 голов. Охота на оленей в районе Хардангервидды жёстко ограничена государственными нормативными актами Норвегии.

Также Хардангервидда является местом обитания лисиц, горностаев, леммингов и т. д.

История заселения

Археологические раскопки, проводимые на территории плато, свидетельствуют, что первые люди появились на Хардангервидде около 5000 года до нашей эры, когда плато еще было покрыто лесами. Судя по остаткам стоянок, жившие здесь люди занимались лесным собирательством, скотоводством и выращиванием трав. Позднее Хардангервидда стала одним из мест добычи железа.

С отступлением лесов, люди спустились с плато, однако продолжали наведываться на него, охотясь на оленей.

Примерно с 500 г нашей эры по Хардангервидде проходила основная дорога, связывавшая западную и восточную части современной Норвегии. Проходящие по этому маршруту тропы, известные в Норвегии как Слепер (норв. Sleper), сохранились по сей день. Путники передвигались в основном пешком и на лошадях в летнее время, а в зимнее — на лыжах и санях.

Хардангервидда сегодня

Первозданная природа, тишина и безмятежное спокойствие Хардангервидды летом привлекает тысячи туристов. Хардангервидда является популярным местом активного отдыха. Наиболее популярные направления — туристические походы, сплавы по рекам. В зимнее время — горные лыжи. По плато разбросан ряд кемпингов и туристических отелей. Кроме того, обслуживание туристов — один из главных источников дохода городов, граничащих с Хардангервиддой, таких, к примеру, как Eidfjord. В этих городах расположены туристические отели, агентства проката туристического снаряжения и т. д.

Природный Центр Хардангервидда

Природный Центр Хардангервидда (норв. Hardangervidda Natursenter), расположенный в городке Ovre Eidfjord в 30 км от Хардангервидды, предлагает посетителям обширную научно-популярную программу. Здесь есть диорамный павильон, интерактивные экраны, аквариум, видео показы природы и поясняющие тексты. В специальном зале демонстрируется панорамное документальное кино. Фильм «собран» из уникальных съемок местной природы (в основном — вертолётных) и повествует не только о самой Хардангервидде, но также о фьордах, горах, водопадах и жизни жителей региона.

С помощью интерактивных информационных программ, демонстрируемых в центре, гости могут наблюдать, как двигались и отступали ледники двадцать пять миллионов лет назад. Кроме того, гости центра могут отправиться в далёкое прошлое на некоем подобии «машины времени» и поговорить с древненорвежским охотником Оттаром, который прекрасно осведомлён о специфике многих эр и эпох и с удовольствием делится своими познаниями. Также посетители имеют возможность с помощью интерактивного экрана наблюдать жизнь нескольких северных оленей.

Интересные факты

• В Хардангервидде снималась Планета Хот из фильма Звёздные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный удар.

Ссылки

• [www.hardangervidda.org/hne.htm Природный Центр Хардангервидда, официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Хардангервидда

Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.