Хольстентор

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 272 [whc.unesco.org/ru/list/272 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/272 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/272 фр.]

Хольстентор, Хольштентор, Холстентор (нем. Holstentor [Хольстентор] [ˈhɔlˌstentoːʁ] — «Голштинские ворота») — средневековые городские ворота Любека в северо-западной стороне внутреннего города. Памятник северо-европейского архитектурного стиля «кирпичная готика». Исторический символ города, Ганзы и архитектурного ландшафта всей Северной Германии. Объект Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

Ворота входили в систему крепостных городских укреплений столицы Ганзы. До сноса крепости в 1864 году весь комплекс ворот представлял собой каскад из четырёх, расположенных одно за другим, самостоятельных оборонных сооружений (см. рисунок 1700 года). Ворота являлись центральным звеном в системе опоясывавших историческое ядро Любека по обоим берегам рек Траве и Вакениц стен, башен, земляных валов, капониров и каналов, в северо-западной части крепости, наиболее уязвимой для нападений со стороны голштинских герцогств и Датского королевства.

Сохранившиеся на сегодня Голштинские ворота состоят из двух башен, северной и южной, и соединяющего их центрального пролёта. Башни сложены из ярусов красного и чёрного глазурованного кирпича, окна представляют собой бойницы.

Первый этаж в центральной части ворот отсутствует, так как тут находится проход через ворота. Строение имеет пять этажей, первый этаж соединяет башни между собой. С внутренней (городской) стороны башни выглядят как единое целое, а с внешней (полевой) стороны они выступают, и расстояние между ними достигает 3,5 м. Башни примечательны своими конусообразными крышами, а средний пролёт украшен фронтоном.

С 1950 года в Голштинских воротах размещается музей истории города. Площадь-парк перед воротами иногда используется городскими властями для проведения культурных или зрелищных представлений, концертов. Ворота остаются всегда открытыми для прохожих. Средневековая надпись золотыми буквами на фронтоне с внешней стороны ворот гласит: «Concordia Domi Foris Pax» (с лат. — «Согласие внутри, снаружи мир»).

• Holstentor March09.JPG

  Вид на ворота с колокольни церкви Св. Петра

• Lübeck Seutter.jpg

  Карта городских укреплений XVIII века. Ворота — в центре вверху.

• 50 DM Serie3 Rueckseite.jpg

  Хольстентор на банкноте 50 марок ФРГ (1962)

• Holstentor guns.jpg

  Артиллерийское орудие в бойнице ворот

• Holstentor02.jpg

  Надпись на фронтоне: CONCORDIA DOMI FORIS PAX

Литература

• Jonas Geist: Versuch, das Holstentor zu Lübeck im Geiste etwas anzuheben. Wagenbach, Berlin 1976, ISBN 3-8031-2012-8
• Wulf Schadendorf: Das Holstentor. Weiland, Lübeck 1977, 1985, ISBN 3-87890-023-6
• Heinz-Joachim Draeger: Lübeck anschaulich — Geschichte erleben in einer alten Stadt. Convent, Hamburg 2003, ISBN 3-934613-48-9

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Хольстентор

Отрывок, характеризующий Хольстентор

– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?