Цветков, Юрий Николаевич

Юрий Николаевич Цветков
Место рождения:	д. Дворище, Себежский район, Калининская область, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР → Белоруссия Белоруссия
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист, кинооператор
Награды:

Юрий Николаевич Цветко́в (1941 — 2011) — советский и белорусский кинорежиссёр, сценарист, оператор, директор «Белорусского видеоцентра», директор Национальной киностудии «Беларусьфильм», заместитель министра культуры Республики Беларусь, начальник «Государственного регистра киновидеофильмов и киновидеопрограмм», председатель Белорусского союза кинематографистов. Лауреат Государственной премии БССР (1986). Заслуженный деятель искусств БССР (1991).

Биография

Родился 14 февраля 1941 года в деревне Дворищи (ныне Себежский район, Псковская область) в семье военных. В 1962 году окончил операторский факультет ВГИКа, а до поступления в институт работал фотографом, ассистентом оператора Минского ТВ. После окончания ВГИКа вернулся в Минск, где долгое время работал на киностудии «Беларусьфильм». Работал с белорусским режиссёром Львом Голубом на фильмах «Пущик едет в Прагу», «Анютина дорога» и «Полонез Огинского». Первым его белорусским фильмом стала музыкальная комедия «Беларусь моя синеокая».

В 1980—1989 годах — директор творческого объединения художественных фильмов на базе киностудии «Беларусьфильм», в 1989—1993 годах руководил республиканским производственно-техническим объединением «Белвидеоцентр», в 1993—1996 годах — директор Национальной киностудии «Беларусьфильм».

В 1996—2001 годах — заместитель министра культуры Республики Беларусь. В 2001—2005 — начальник республиканскго учреждения «Государственный регистр киновидеофильмов и киновидеопрограмм», в 2006—2008 годах — председатель Белорусского союза кинематографистов.

Скончался 25 января 2011 года после продолжительной болезни. Похоронен в Минске, на Северном кладбище.

Фильмография

Год		Название	Роль
1962	ф	Мост	оператор
1964	ф	Пущик едет в Прагу	оператор
1966	ф	Иду искать	оператор
1967	ф	Анютина дорога	оператор
1967	ф	Память камня	оператор, режиссёр
1968	ф	Песня Полесья	сценарист, режиссёр
1968	док	Дороги, которые мы выбираем (фильм)	оператор, режиссёр
1969	док	Я гоняюсь за туманами	сценарист, режиссёр
1969	ф	Беларусь моя синеокая	режиссёр-постановщик
1970	ф	Спеши строить дом	режиссёр-постановщик
1971	ф	Весенняя сказка	сценарист, режиссёр-постановщик
1972	ф	После ярмарки	режиссёр-постановщик
1973	ф	Эта весёлая планета	режиссёр-постановщик
1974	ф	Ясь и Янина	режиссёр-постановщик
1978	ф	Маринка, Янка и тайны королевского замка (Пастух Янка)	режиссёр-постановщик
1979	ф	Прошлогодняя кадриль	режиссёр-постановщик

Ссылки

• [www.megabook.ru/Article.asp?AID=591328 Юрий Цветков на megabook.ru]

Отрывок, характеризующий Цветков, Юрий Николаевич

«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.