Чернов, Николай Михайлович

Николай Михайлович Чернов
Дата рождения:	14 декабря 1926(1926-12-14)
Место рождения:	Удерево, Малоархангельский уезд, Орловская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти:	2 февраля 2009(2009-02-02) (82 года)
Место смерти:	Москва, Россия
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Род деятельности:	прозаик, литературовед, партийный работник
Годы творчества:	1959—2008
Жанр:	история литературы, краеведение, биография
Язык произведений:	русский

Николай Михайлович Черно́в (14 декабря 1926, деревня Удерево, Орловская губерния — 2 февраля 2009, Москва) — партийный работник, писатель, литературовед, один из ведущих исследователей жизни и творчества Тургенева в мире, в особенности — родственного и ближайшего окружения писателя; специалист по дворянской генеалогии. Исследователь Орловского края (культурология, «дворянские гнёзда», историческая библиография).

Биография

Родился в деревне Удерево в семье крестьян с 200-летней родословной.

Окончил с отличием филологический факультет Орловского педагогического института, аспирантуру на кафедре литературы и искусства в Академии общественных наук в Москве.

Более тридцати лет на партийной работе, сначала лектором в Орловском обкоме КПСС. В 1962 году после окончания Академии общественных наук при ЦК КПСС, его пригласили в ЦК КПСС, где он проработал до 1989 года в Отделе культуры, на должности инструктора, помощника зав. Отделом, руководителем группы консультантов. Был одним из инициаторов создания Советского (Российского) Фонда культуры.

Будучи студентом, увлекся литературным краеведением, изучал места, связанные с жизнью и творчеством литераторов уроженцев Орловского края. На основе собранных материалов написал книгу «Литературные места Орловской области» (1959), которая выдержала три издания. Последнее из них вышло под названием «Орловские литературные места».

В дальнейшем литературные интересы Чернова сосредоточились на изучении жизни и творчества И. С. Тургенева, уроженца Орла. Николай Михайлович был одним из инициаторов и участников восстановления музея в родовой усадьбе Тургенева «Спасское-Лутовиново». По его инициативе с 1992 г. стал издаваться сборник трудов «Спасский вестник».

После ухода на пенсию, почти до самой смерти, работал научным консультантом музея-заповедника И. С. Тургенева «Спасское-Лутовиново».

Автор более чем 100 публикаций на указанные темы, преимущественно в повременных изданиях. Наиболее известны его работы: «Об одном знакомстве И. С. Тургенева» («Вопросы литературы», 1961, № 8) и «Повесть И. С. Тургенева „Первая любовь“ и её реальные источники» («Вопросы литературы», 1973, № 9). Эта — переведена на основные европейские языки. Жизни и творчеству Тургенева посвящены четыре книги Чернова («Спасско-лутовиновская хроника: 1813−1883», 1999; «Тургенев в Москве», 1999; «Провинциальный Тургенев», 2003; «Дворянские гнезда вокруг Тургенева», 2003).

Н. М. Чернов собирал печатные материалы об И. С. Тургеневе и его окружении. Скомплектовал справочную архивную картотеку биографических сведений о писателе и его спутниках (есть машинописный указатель картотеки). Был увлечен изучением малоизвестных фактов из жизни Тургенева, так называемых «белых пятен», апокрифических событий из его биографии и творчества.

Библиография

Книги

• Чернов Н. М. Литературные места Орловской области. — Орёл: Орловское книжное издательство, 1959.
  • Чернов Н. М. Литературные места Орловского края. — Изд. 2-е, доп. — Орёл: Орловское книжное издательство, 1961. — 155 с.
  • Чернов Н. М. Орловские литературные места. — Изд. 3-е, доп. — Тула: Приокское книжное издательство, 1970.
• «Записки охотника» И. С. Тургенева. М.: Прогресс, 1979 (на англ. яз.) — комментарий, летопись жизни, составление, подбор ил.
• Иван Сергеевич Тургенев. Записки охотника / Изд. подгот. А. Л. Гришунин, В. А. Громов, А. М. Долотова, Л. Н. Смирнова; Отв. ред. Н. М. Чернов; Академия наук СССР. — М.: Наука, 1991. — 680, [18] с. — (Литературные памятники). — 20 000 экз. — ISBN 5-02-012670-5. (ответственный редактор издания, один из авторов комментария).
• Чернов Н. М. Орловские пренумеранты: Приложение к каталогу «Книги, отпечатанные в Орле в 1814—1830 гг.». — Орёл: Б.и., 1987. — 14 с.
• Чернов Н. М. Спасско-Лутовиновская хроника: 1813—1883. Документальные страницы литературной и житейской летописи. — [Тула], 1999.
• Чернов Н. М. И. С. Тургенев в Москве. — Пушкино (Моск. обл.): Изд. Дом «Грааль», 1999. — 177 с.
• Чернов Н. М. Провинциальный Тургенев / Под ред. В. А. Благово. — М.: Центрполиграф, 2003. — 426 с. — (Россия забытая и неизвестная). — 3000 экз. — ISBN 5-9524-0071-X.
• Чернов Н. М. Дворянские гнёзда вокруг Тургенева: Очерки поместной и культурной жизни прошлых столетий в провинции. — Спасское-Лутовиново, 2003.
• Чернов Н. М. Колпна: Рассказ о её прошлом, осколки которого ещё можно собрать. — Орёл: Издательство ОРАГС, 2003.

Ссылки

• [www.turgenev.org.ru/e-book/chernov/ Николай Михайлович Чернов. Статьи и публикации на Turgenev.org.ru]
• [www.cbsorel.ru/files/e_lib/kondratenko-a-i/ocherk-o-chernove.pdf Николай Чернов]
• [nasledie.turgenev.ru/stat/docs/015.pdf Иван Сергеевич Тургенев и Москва. Предисловие к сборнику]

Отрывок, характеризующий Чернов, Николай Михайлович

Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.