Черняк, Вадим Григорьевич

Вадим Черняк (21 декабря 1934, Харьков — 18 апреля 2008, Москва) — советский, российский поэт и журналист, главный редактор альманаха «Подвиг» (до 1998). В печати выступал как под своим именем, так и под коллективным псевдонимом «Ефим Самоварщиков», а под псевдонимом «В. Григорьев» и под своим именем вёл шахматный раздел в журнале «Сельская молодёжь».

Родился в Харькове (Украина) в семье служащего и рабочей. В сороковые годы был нападающим юношеской сборной Москвы по футболу. В 1949—1950 годах работал в геолого-разведочной экспедиции.

Посещал литературное объединение «Магистраль», где особенно сблизился с поэтом Юрием Смирновым, для публикации стихов которого впоследствии очень много сделал.

Окончил строительный техникум в Москве (1957) и МГУ (1982). В 1958—1964 работал на строительстве, после чего начал работать журналистом — в газете «Московский комсомолец», потом в журналах «Комсомольская жизнь» и «Сельская молодёжь».

Печататься начал с 1961 года. Публиковался в журналах «Молодая гвардия», «Новый мир», альманахах «День поэзии» и «Поэзия». Несмотря на высокую оценку его стихов некоторыми критиками, например Борисом Слуцким, первого стихотворного сборника Черняку пришлось ждать долго — до 1989 года. Помимо стихов, Черняк писал книги о шахматах. Работал над романом о Несторе Махно.

Умер 18 апреля 2008 года в Москве.

Книги

• Мы шагали по свету. Целиноград, 1962.
• Вечная молодость древней игры. Москва, «Знание», 1984.
• Мы играем в шахматы. Москва, «Физкультура и спорт», 1986.
• Тайные игры королей. Москва, «Молодая гвардия», 1989.
• Большая осень: Стихи. Москва, «Советский писатель», 1989.
• Последний поезд: Книга стихов. Москва, «Московский рабочий», 1990.
• 1000 самых известных шахматных партий. Москва, «Астрель, АСТ», 2002.

Ссылки

• [www.ruthenia.ru/moskva/encycl/ch/chernyak.htm Говорит Москва. Вадим Григорьевич Черняк]
• [www.novayagazeta.ru/data/2008/29/28.html/ «Новая газета»: Голос, который мы потеряли]
• [www.vadim-cherniak.narod.ru/ сайт Вадима Черняка]
• [nestoriana.wordpress.com/2016/08/12/chernyak/ Поёт и читает Вадим Черняк. Аудиозапись середины 60-х]

Отрывок, характеризующий Черняк, Вадим Григорьевич

Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.