Шаров, Алексей Дмитриевич

Священномученик Алексей Шаров
Алексей Дмитриевич Шаров
Рождение	5 февраля 1882(1882-02-05) село Ирининское Подольского уезда, Московская губерния
Смерть	17 февраля 1938(1938-02-17) (56 лет) Бутовский полигон, Московская область
Почитается	в православии
Прославлен	2000 год / Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви / Москва
В лике	священномучеников
День памяти	4 (17) февраля
Подвижничество	мученическая смерть

Алексе́й Дми́триевич Шаров (род. 5 февраля 1882 года, Московская губерния — ум. 17 февраля 1938 года, Бутовский полигон) — протоиерей, святой Русской православной церкви, причислен к лику святых как священномученик в 2000 году для общецерковного почитания.

Биография

• 1900 Окончил Донское духовное училище.
• 1906 Окончил Московскую духовную семинарию. После окончания семинарии работал учителем в церковно-приходской школе.
• 1908 Рукоположен в сан священника к Крестовоздвиженскому храму Дмитриевского погоста Клинского уезда, где прослужил всю свою жизнь.
• 1930 Возведен в сан протоиерея.

В 1930 году отец Алексий был занесен в список людей, намеченных к раскулачиванию и выселению. После выхода статьи Сталина «Головокружение от успехов» выселение было отменено, и власти ограничились тем, что отобрали у семьи священника корову и назначили больший налог.

Церковные награды

В 1916 году был награждён набедренником, в 1921-м — скуфьей, в 1923-м — камилавкой, в 1927-м — наперсным крестом, в 1930 году — палицей.

Арест и мученическая кончина

Арестован 26 января 1938 года и заключён в Бутырскую тюрьму. Фрагмент допроса:

— Знали ли вы о контрреволюционной деятельности активных церковников братьев Федотовых и церковного старосты Клюшкина, ныне арестованных органами НКВД? (следователь)

— Братьев Матвея и Григория Федотовых и церковного старосту Клюшкина я знал хорошо как людей весьма религиозных и был с ними в хороших отношениях. Но об их контрреволюционной деятельности я ничего не знал, и в присутствии меня никакой антисоветской агитации они не вели.

— Следствие предъявляет вам обвинение в том, что вы, являясь служителем религиозного культа, высказывали антисоветские суждения против политики партии и советской власти. Подтверждаете ли вы это?

— Виновным в предъявленном мне обвинении в ведении антисоветской агитации себя не признаю. Никаких контрреволюционных суждений я нигде никогда не высказывал.

«Особая тройка НКВД» по Московской области постановлением от 8 февраля 1938 года приговорила Алексея Дмитриевича Шарова к расстрелу по ст. 58 п. 10—11 за антисоветскую агитацию.

Расстрелян 17 февраля 1938 года и похоронен на Бутовском полигоне.

Реабилитация

Реабилитирован в 1989 году Прокуратурой Московской области.

Канонизация

Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских как священномученик для общецерковного почитания Деянием Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, проходившего 13—16 августа 2000 года в Москве.

День памяти: 4/17 февраля в Соборе святых новомучеников и исповедников Российских.

Примечания

Священномученик Алексий родился 7(20) февраля 1883 г., (а не 5(18) февраля 1882 г., как считалось раньше) в селе Ирининском (ныне Молоково) Подольского уезда Московской губернии в семье почетного гражданина Дмитрия Филаретовича Шарова 1857 г.р. и жены его Агрипеной Александровной Некрасовой. У Дмитрия Филаретовича Шарова кроме Алексея было еще два сына Михаил, который умер 6 июля 1884г. в возрасте 2 г. 8 мес. и Владимир, который умер с ним вместе в один день от простуды в возрасте 9 месяцев. Дмитрий Филаретович умер 29 марта 1886 г. в возрасте 29 лет от чахотки, когда Алексей был еще во младенческом возрасте, и его взял на воспитание дедушка, Филарет Петрович Шаров 1831 г.р., служивший в Храме псаломщиком. В семье Филарета Петровича и его жены Екатерины Матвеевны воспитывалось еще трое детей, которые все умерли от болезней в детском возрасте.( Ф75,Оп1,Д.53,Л.43 архив г. Видное,Ф.75,Оп.1,Д.52,Л.175, Ф75,Оп1,Д.52,Л.126. архив г. Видное) Староста Храма Казанск. Б.М.села Ирининское (ныне Молоково) Терёшин Сергей Афанасьевич 8(903)242-06-60 или на сайт Храма.

Ссылки

• [fond.centro.ru/book/book6/6-09.htm Священномученик Алексий (Шаров)] // Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия. Книга 6. — Тверь: Булат, 2002, стр. 43—44. Тираж: 10000 экз.
• [molokovo.org/index.php?option=com_content&task=view&id=24&Itemid=45 Священномученик протоиерей Алексей Шаров] на сайте [molokovo.org/ Церкви Казанской иконы Божией Матери села Молоково]
• [www.pravklin.ru/index/0-38 Священномученик Алексий (Шаров)] на сайте [www.pravklin.ru/ Клин православный]
• Дубинский А. Ю. Московская Духовная семинария. — М., 1998. Стр. 103.

Отрывок, характеризующий Шаров, Алексей Дмитриевич

Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.