Клинский уезд
|
Клинский уезд
|
Кли́нский уе́зд — административная единица в составе Московской губернии, существовавшая до 1929 года. Центр — город Клин.
География
Уезд граничил на северо-западе с Корчевским и Тверским уездами Тверской губернии, а с других сторон с Волоколамским, Дмитровским, Звенигородским и Рузским уездами Московской губернии и занимал около 3,5 тыс. кв. км. Поверхность уезда волниста, а в южной половине прорезается пологим волнистым водоразделом между притоками Волги и Москвы. Река Волга протекала по северной части уезда и составляла его границу с Тверской губернией. Из притоков её первое место занимала Шоша, с притоком Ламой. В восточной части уезда протекала река Сестра, приток Дубны. Сестра была судоходна и соединялась каналом с рекой Истрой (остатки канала сохраняются до сих пор). В южной части уезда протекала река Истра. Из озер самое большое Сенеж. Болота находились в северо-западном углу уезда. Почва уезда главным образом супесчаная, за исключением юго-восточной части, где она глинистая и суглинистая.
История
Клинский уезд известн со средних веков. Юридически был оформлен во время административной реформы Екатерины II в 1781 году. В 1929 году был упразднён, а на его территории были образованы Клинский и Солнечногорский районы.
Административное деление
В 1917 году в уезд входило 15 волостей: Борщевская, Васильевская, Вертлинская, Давыдковская, Завидовская, Калеевская, Круговская, Новинская, Петровская, Покровская, Селинская, Соголевская, Солнечногорская, Спас-Нудольская, Троицкая.
В 1918 году волости были следующими: Борщевская, Васильевская, Вертлинская, Давыдковская, Завидовская, Зеленцинская, Круговская, Новинская, Петровская, Селинская, Соголевская, Солнечногорская, Спас-Нудольская, Троицкая, Фофановская.
В 1919 году Новинская волость была переименована в Свердловскую. В 1921 году Селинская волость была переименована во Владыкинскую[2].
Напишите отзыв о статье "Клинский уезд"
Примечания
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_lan_97_uezd.php?reg=852 Демоскоп Weekly. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г. Распределение населения по родному языку и уездам 50 губерний Европейской России]. [www.webcitation.org/66LtlSKh5 Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
- ↑ Справочник по административно-территориальному делению Московской губернии (1917—1929 гг.) / А. А. Кобяков. — М., 1980. — 554 с. — 500 экз.
Карты
| Сборный лист военно топографической карты Московской губернии 1860 г. Масштаб: 2 версты в дюйме (1 см-840м). | ||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение (При нажатии на необходимый лист будет осуществлён переход на соответствующую карту.) |
Ссылки
- Клин, уездный город Московской губернии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [starye-karty.litera-ru.ru/uezd/msk_karta-klinskiy_uezd.html Старые карты Клинского уезда]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Клинский уезд
– Ну уж там для чего бы ни было…В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
