Шёнберг, Дэвид

Дэвид Шёнберг
англ. David Shoenberg
Место рождения:	Санкт-Петербург
Научная сфера:	физик
Альма-матер:	Кембриджский университет (1932)
Награды и премии:	Медаль и премия Гутри (1961) Премия Фрица Лондона (1964) Медаль Хьюза (1995)

Дэвид Шёнберг (1911—2004) — английский физик-экспериментатор, член Лондонского королевского общества (1953).

Сын Исаака Шенберга, изобретателя одной из первых систем телевидения высокой чёткости. В 1935—1973 гг. работал в Лаборатории Монда в Кембридже (с 1947 г. — директор) и с 1944 г. — также в Кембриджском университете (с 1973 г. — профессор и руководитель направления низкотемпературной физики в Кавендишской лаборатории).

Работы по физике твердого тела, физике низких температур, сверхпроводимости, магнетизму. Открыл эффект де Хааза — ван Альфена во многих металлах, в 1939 г. построил его теорию и использовал для определения формы и размеров поверхности Ферми металлов. Благодаря Шёнбергу этот эффект превратился в мощное средство исследования поверхности Ферми. В частности, изучил энергетический спектр висмута и определил его поверхность Ферми. Выполнил пионерские исследования глубины проникновения магнитного поля в сверхпроводник. Внес вклад в изучение сверхпроводящего состояния.

Литература

• Храмов Ю. А. Шёнберг Дэвид (Shoenberg David) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 300. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)
• Chambers, R. G. (2004). «Obituary: David Shoenberg (1911–2004)». Nature 428 (6983): 613. DOI:10.1038/428613a. PMID 15071584.  (англ.)

Отрывок, характеризующий Шёнберг, Дэвид

– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.