Щербатов, Сергей Александрович

Сергей Александрович Щербатов
Род деятельности:	художник, коллекционер и меценат
Дата рождения:	1875(1875)
Место рождения:	имение Нара, Московская губерния
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	25 мая 1962(1962-05-25)
Место смерти:	Рим

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Сергей Александрович Щербатов (1875, Московская губерния — 25 мая 1962, Рим) — российский художник, коллекционер и меценат. Представитель княжеского рода Щербатовых.

Биография

Сергей Щербатов родился в 1875 году в семье князя Алексея Алексеевича Щербатова (1829—1902) и Марии Павловны (1836—1892), дочери Павла Александровича Муханова.

Учился живописи у И. Э. Грабаря и Л. О. Пастернака. После окончания университета год провёл в Мюнхене на стажировке, но так и не стал профессиональным художником.

В 1902—1903 годы вместе с В. В. фон Мекком открыл в Петербурге художественный салон «Современное искусство». В нём проводились выставки художников К. А. Сомова, Н. К. Рериха, японских графиков, ювелира Рене Лалика.

После смерти В. А. Серова стал членом Совета Третьяковской галереи.

В 1913 году архитектор А. О.Таманян построил для С. А. Щербатова особняк-музей на Новинском бульваре. По замыслу Щербатова в здании должен был разместиться музей личных собраний, предназначенный для экспонирования частных коллекций. Щербатов успел только превратить собственную квартиру в музей, остальная часть построенного им особняка использовалась как доходный дом.

В 1919 году эмигрировал из России. Жил на собственной вилле в Каннах. В 1927 году стал одним из основателей парижского общества «Икона». Из-за больших затрат на содержание виллы продал её и переехал в США, где поселился в Нью-Йорке. В 1953 году переехал в Рим, где скончался в 1962 году. Похоронен на кладбище Тестаччо.

В последние годы жизни написал воспоминания о художественной жизни Москвы начала XX века: «Художник в ушедшей России». — Нью-Йорк, 1955.

Коллекция С. А. Щербатова

Коллекция С. Щербатова включала в себя живопись, иконопись, графику, скульптуру, фарфор, мебель и предметы интерьера, автографы (в их числе А. С. Пушкина, В. А. Жуковского. Н. В. Гоголя, П. А. Вяземского, Е. А. Баратынского, Ф. И. Тютчева, И. С. Тургенева).

Перед отъездом из России основная часть коллекции Щербатова была отдана на хранение в Румянцевский и Исторический музеи. После национализации частных художественных собраний коллекция, перешедшая в собственность государства, была разрознена и частично продана за границу (в том числе картина Ренуара).

В собрание Третьяковской галереи попали иконы: «Троица Ветхозаветная» (Псков, конец XV — начало XVI вв.) и «Вертоград заключенный» (Никита Павловец, 1670-е); 12 картин, включая работы Врубеля, в числе которых картина «Жемчужная раковина». Картина А. П. Рябушкина «Свадебный поезд в Москве (XVII столетие)» ещё в 1913 году была продана С. А. Щербатовым в галерею.

Картины из собрания Щербатова ныне находятся также в Башкирском художественном музее им. М. В. Нестерова и Всероссийском музее А. С. Пушкина в Санкт-Петербурге.

Брак

Сергей Александрович женился на крестьянке поместья Нара Пелагее (Полине) Ивановне Розановой (1880—1966). Князь Щербатов писал: «Не подобает мужу описывать красоту и прелесть своей жены, но как художнику да будет мне довозволено всё же сказать, что она была видением большой красоты и поэзии. С матовым, жемчужно-белым цветом лица, с нежно-розовым румянцем, с тончайшими чертами лица, с белокурыми волосами, отливающими червонным золотом, с редко красивыми поющими линиями её высокой стройной фигуры, поражавшей своими античными пропорциями». Её портреты писали Василий Суриков («Портрет княгини-бабы») и Валентин Серов.

После эмиграции в 1918 году во Францию была известна как ясновидящая и гадалка.

Ссылки и источники

• [www.megabook.ru/Article.asp?AID=689061 Щербатов Сергей Александрович]
• Московские меценаты // Памятники Отечества. 1993, № 29

Отрывок, характеризующий Щербатов, Сергей Александрович

Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]