Эристов, Дмитрий Алексеевич
| Эристов Дмитрий Алексеевич | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Подданство: | |||
| Дата смерти: | |||
| Место смерти: | |||
| Супруга: |
София Ивановна Мельницкая | ||
| Награды и премии: |
| ||
Дми́трий Алексе́евич Эристов ( Эристави-Арагвский, 1797—1858) — князь, русский писатель, генерал-аудитор Российского императорского флота[1].
Содержание
Биография
Родился в 1797 году, внук Отара Георгиевича Эристова, выехавшего в Россию в 1724 году с царями Вахтангом и Бакаром из династии Багратидов.
Окончив курс в Царскосельском лицее, Дмитрий Эристов некоторое время работал во II отделении Собственной Его Императорского Величеситва канцелярии. Затем служил во флоте и был генерал-аудитором флота.
Кроме служебной, занимался литературной деятельностью. Эристов был сотрудником «Эциклопедического лексикона»[2], издававшегося с 1835 года Плюшаром, где им были созданы биографии многих русских исторических деятелей, статьи по истории Малороссии и Кавказа, жизнеописания некоторых святых и других лиц. С 1852 года участвовал в составлении первых томов военно-энциклопедического лексикона, издававшегося в Петербурге обществом военных и литераторов, основателем и главным редактором которого был Людвиг Зеддлер. Также помещал собственные статьи исторического содержания в журналах и газетах. Свои труды подписывал под псевдонимом Кн. Д. Э, а также другими.[3] Некоторые труды помещал в «Морском сборнике». В 1842 году Эристов самостоятельно издал "Исторический Словарь о святых, прославленных в Российской церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых", который был удостоен Российской Академией наук Демидовской премии.
Имел собственное имение Высокое в ныне Бологовском районе.[4] Умер Дмитрий Алексеевич Эристов 9 октября 1858 года. Был похоронен в селе Бологом (Валдайский уезд). Жена - София Ивановна Мельницкая (7.09.1817-29.01.1897).
Сочинения
- [dlib.rsl.ru/01003559224 Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местночтимых. Санкт-Петербург : тип. II Отд-ния Собств. е. и. в. канцелярии, 1868]
Награды
- Среди многих наград Российской империи были ордена Св. Анны 2-й степени (1830) и Св. Станислава 1-й степени (1844).
Источники
- Масанов И. Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей: В 4 т. — Т. 2. — М., 1957.
Напишите отзыв о статье "Эристов, Дмитрий Алексеевич"
Примечания
- ↑ [www.petergen.com/sources/grugener.shtml Грузинский генералитет (1699-1921)]
- ↑ [ru.wikisource.org/wiki/Энциклопедический_лексикон Энциклопедический лексикон (Лексикон Плюшара)]
- ↑ [feb-web.ru/feb/masanov/man/10/man19473.htm Эристов Дмитрий Алексеевич]
- ↑ [tver-history.ru/heroes/219.html Эристов Дмитрий Алексеевич]
Ссылки
- Эристов, Дмитрий Алексеевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб., 1912. — Т. 24: Щапов — Юшневский. — С. 278.
- Эристов, Димитрий Алексеевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1904. — Т. XLI. — С. 28.
- nobility.pro/ru/statya/824-eristavi-aragvskij-dmitrij-alekseevich Эристави-Арагвский Дмитрий Алексеевич
Отрывок, характеризующий Эристов, Дмитрий Алексеевич
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
