Этимология эсперанто

Этимология эсперанто — раздел лингвистики, изучающий происхождение слов языка эсперанто. Словарный запас языка и грамматические формы исходят в основном из романских языков, реже - от германских. Язык эсперанто занимает середину между "натуралистическими" международными языками, такими как Интерлингва, которые заимствовали слова  от  исходных языков с небольшой внутренней деривацией и априори языков, такими как международный искусственный язык Сольресоль, в котором слова не имеют никакой исторической связи с другими языками. В эсперанто корни слова заимствованы и сохраняют большую часть форм исходного языка, будь то фонетические формы (eks - от международных ex-, vualo  от французского voile) или ортогональные формы (teamo, boato от английских team иboat, soifo от французского soif). Тем не менее, каждый корень на языке эсперанто может сформировать несколько десятков ответвлений, которые могут мало походить на эквивалентные им слова в исходных языках, таких как registaro (государство), которое является производным от корня на латинском языке  root reg (правило), но по морфологии ближе к немецкому или русскому языкам.

Исходные языки

Людвик Лазарь Заменгоф взял большую часть корней языка эсперанто  от слов италийских и германских языковых семейств. Это в основном итальянские, французские, немецкие, идиш и английский языки. Большая часть слов также относится к общеевропейской международной лексике. Здесь  есть корни, общие для нескольких языков. Это английский корень vir - "человек", корни virile и okul - "глаз". 

Романо-германские языки

Основными языками для эсперанто были французский, английский и немецкий  языки, которые  учили в школах по всему миру.  В результате оказалось, что примерно две трети оригинальной лексики эсперанто включают романские языки,  около одной трети - германские, включая пару корней из Швеции.

Часть  слов, казалось бы немецкой лексики, на самом деле оказывается заимствованы из языка идиш на родном для Заменгофа Северо-Восточном диалекте, который лёг в основу его неудавшейся попытки стандартизации языка. Заменгоф никогда не признавался во влиянии языка Идиш на эсперанто, чтобы избежать антисемитских предрассудков.

Многие латинские корни по внешнему виду,  использующие итальянский язык  для  эсперанто, по форме ближе к французскому. Это такие слова на эсперанто, как  ĉemizo 'рубашка' (французское chemise (сорочка) [ŝəmiz], итальянское camicia [kamiĉa]) и ĉevalo 'лошадь' (французское cheval, итальянское cavallo). На вид испанские или португальские корни ronki (храпеть) и iri (идти) могут исходить непосредственно из латыни.

Латинский и греческий языки

Несколько корней для эсперанто были взяты непосредственно из классических языков:

Латинский: sed (но), tamen (однако), post (после), kvankam (хотя), kvazaŭ (как будто), dum (во время), nek (нет), aŭ (или), hodiaŭ (сегодня), abio (ель),  iri  (идти), ronki (храпеть), prujno (мороз). Многие лексические аффиксы являются общими для нескольких языков и, следовательно, не могут иметь четких источников, но некоторые, такие как -inda (достоин), -ulo (человек), - и -op- (число) могут иметь латинский источник.

Слова ardeo 'цапля' и abio 'пихта', имена большинства растений и животных на эсперанто основаны на их биномиальной (биологической) номенклатуре. 

Славянский и литовский языки

Из других современных европейских языков в язык эсперанто взято мало корней, так как  Заменгоф эти языки плохо знал. Ниже приводится список таких корней:

Русский: barakti (барахтаться), gladi (железо, от слова гладить ), kartavi (произносится гортанная р, от слова кapтaвить), deĵori (дежурить, от слова дежурить ), kolbaso (колбаса, от колбаса ), krom (от слова кроме ), kruta (крутой, от слова крутой), nepre (непременно, от слова непременно ), vosto (хвост, от слова хвост). 

Польский: barĉo (борщ, от слова barszcz), ĉu (независимо от того ), eĉ (даже, от слова jeszcze), krado (решетки, от слова краты), luti (припаять, от слова lutować), [через] moŝto ( высочество, от слова mość) и др.

Литовский: tuj (сразу, от слова tuoj); суффикс -опе (рядом вместе), дю (два, от слова дю) и ĝi (оно, от слова ji)

Русский язык оказал также влияние на семантику языка эсперанто. 

Другие языки

Некоторые слова в эсперанто были изменены до такой степени, что они трудно распознать в исходном языке. Например, итальянское а, аd (к) стали словом al (к) под влиянием сокращения al (на).  Латинское ex (из) стало словом el (из) и ol (чем), хотя последнее имеет параллель на немецком языке - als.

Не выяснено происхождение корней ĝi (это, он/она ), ujo (суффикс), edzo (муж).

GĮ, возможно, произошло от литовского ji (она, это) и jis (он, это), а -ujo - от французского étui (кейс).

Техническая лексика

За исключением примерно сотни общих или родовых названий растений и животных, эсперанто наследует международную биномиальную номенклатуру для названий живых организмов, используя  изменения грамматических окончаний на -о  и -а. Например, биномиальным названием цесарок является Numida meleagris. В эсперанто слово numido относится к любой птице из рода Numida.

Библиография

• Vilborg, Ebbe, Etimologia Vortaro de Esperanto. Five volumes, Stokholmo, 1987–2001. Cherpillod, André, Konciza Etimologia Vortaro. One volume, Roterdamo, 2003.
  

Внешние ссылки

• [www.freeweb.hu/etymological/Esperanto.htm|title=Etymological Dictionary of the Esperanto Language]

Отрывок, характеризующий Этимология эсперанто

Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.