Эяки

Эяки

Самоназвание	ʔi ya ɢdəlahɢəyu
Численность и ареал
Всего: 522 человека (2000) Аляска, США
Язык	эякский язык
Религия	христианство
Родственные народы	тлинкиты, атна, чугач
Происхождение	атабаски

Эяки (на эякском языке «ʔi ya ɢdəlahɢəyu», что можно перевести как «Жители эякской деревни на шестой миле») — коренное население районов около устья реки Коппер и около города Кордова (Аляска) на Аляске. Эяков на данный момент осталось очень мало, а если рассматривать чистокровных представителей данного народа (предки которых не вступали в контакт с выходцами из других племён или наций), то таковых уже не осталось.

Территория

Изначально эяки начали селиться в юго-восточном углу Юго-Центральной Аляски. Территория их проживания тянулась вдоль залива Аляска от реки Коппер до Ледяной Бухты. Эякские народные сказания рассказывают о том, что затем народ начал перемещаться ниже из внутренних районов Аляски через реку Коппер или через ледник Беринга. До XVIII века эяков больше ассоциировали с их атабаскскими соседями к северу от культур, проживающих по северному берегу.

Территория эяков распространялась от города Кордовия на восток до реки Мартен и на север до ледника Майлз. На этих просторах существовало четыре основных деревни эяков:

• Алаганик, рядом с 21-й милей Шоссе Река Коппер
• Эяк, около 5.5 мили
• Неизвестное название, 800 ярдов к югу от поселения Эяк
• Орка, в районе современного города Кордова

Вдобавок к этим деревням эяки также, в зависимости от сезона, занимали рыболовные поселения в Пойнт-Витшед (Point Whitshed) и Маунтин-Слоу (Mountain Slough).

История

Изначально эяки пришли из глубины Аляски по берегу реки Коппер. Они искали земли, где водится лосось, которого можно ловить для пропитания. Когда первые русские экспедиции (см. Русская Америка) стали прибывать в районы расселения эяков, они сразу же признали эяков отдельным народом и нанесли их территорию на свои карты. Русские успешно торговали с племенем и посылали к ним миссионерские отряды, в результате чего среди эяков начало распространяться православное христианство. Из-за маленькой численности эяки постоянно подвергались набегам со стороны соседних племён, а в особенности племени чуган на западе. Племя тлинкитов с восточной стороны имело более дружественные отношения с эяками, поэтому представители этих народов часто женились друг на друге, в результате чего произошла ассимиляция многих эяков в тех районах.

Когда прибыли первые американцы, они начали открывать консервные заводы, что привело к их борьбе с эяками за лосось. В результате распространения эяков на другие территории их связи друг с другом разрывались всё активнее. Вдобавок к этому, американцы принесли новые болезни, против которых у эяков не было иммунитета. Всё это привело к постепенному вымиранию народа и его упадку.

Когда население стало совсем маленьким, оставшиеся эяки начали жить возле поселения Орка. В 1880 году население деревни Алаганик насчитывало 117 челевек, а в 1890 — уже всего 48. В 1900 году все представители эяков умещались в число 60. Как только всё больше поселенцев стало прибывать в последнюю эякскую деревню, она стала называться городом Кордова. В 1996 году всего существовало 120 потомков эяков, но они уже не были чистокровными. Последний чистокровный эяк, Мэри Смит Джонс, умерла 21 января 2008 года.

Дома и поселения

До и во время контактов с выходцами из неаборигеновых народов, эяки строили свои дома из красного кедра, еловой и тсуговой древесины. Дома, покрытые тяжелой кедровой корой или еловым гонтом, достигали в своих размерах 35—40 футов на 50—100 футов. Все без исключения дома имели в центре место для костра и дымоход. В каждом таком доме проживало от 20 до 50 человек, а вместимость всей деревни обычно достигала 300—500 человек.

Племя так же имело «зимние деревни» по берегам ручьёв или вдоль морских побережий для более удобного и быстрого доступа к водам, богатым рыбой. Размещение деревень таким образом давало эякам защиту от бурь и врагов, доступ к питьевой воде и местам, где можно было оставлять свои каноэ. Дома всегда располагались лицом к воде, а задней частью — к горам, болотам или топям. Каждая деревня обычно имела один ряд домов, хотя в более крупных поселениях могли встречаться и два, а то и более рядов хижин.

Эяки имели как минимум одну постоянную зимнюю деревню и множество сезонных лагерей вблизи от мест, где можно было достать пищу. В каждой эякской деревне имелось два ритуальных здания, снаружи которых стояли тотемные столбы с тем или иным тотемом. Жилые дома никак не выделялись.

Орудия труда и технологии

Юго-восточные регионы Аляски находятся в зоне умеренного климата. В регионе также встречаются тропические леса. Такие природные условия способствуют произрастанию большого количества высоких и массивных деревьев. Древесина всегда была одним из самых ценных продуктов для обитателей региона. Дома, Тотемные столбы, бытовая утварь, хранилища, средства передвижения, церемониальные объекты, губные серьги (носились женщинами высокого статуса) и некоторые предметы одежды делались из дерева. Для обработки древесины эяки использовали тёсла, деревянные молотки, клинья, а после контакта с более развитыми народами — и железо. Чтобы распилить дерево, эяки пользовались острыми камнями, костями, зубами бобра или раковинами. Для освещения использовались лампы из раковин моллюсков с тюленьем жиром или смолой. Высушенный талеихт использовался в качестве свечей.

Эяки использовали различные методы для ловли лосося. Они сооружали запруды и устанавливали ловушки в реках. Удерживающие заслоны ставились в местах, где происходил прилив. В некоторые сезоны так же использовались сети, крюки, гарпуны и копья. Специальный крюк, выполненный в форме букв U или V, позволял ловить палтус определённого размера.

Различные корзинки использовались для приготовления и хранения еды. Техника плетения корзин также применялась при изготовлении настилов, одежды, шляп и для обёртывания мёртвых перед похоронами и церемониями.

Социальная организация

У эяков не существовало центрального управления, когда весь народ управляется из одного города или какого-либо места. Каждая деревня или клан решали свои насущные вопросы самостоятельно на основе сложившихся традиций и опыта. Эяки не практиковали общие собрания, на которых обсуждались политика народа в отношении кого бы то ни было или вопросы, касающиеся ведения тех или иных дел. Решения принимались главами кланов, поселений или хижин, в зависимости от уровня и сложности вопроса. Эяки имели довольно чёткую иерархию, по которой делились абсолютно все представители этого народа:

• Во главе всегда стояли вождь или влиятельная семья.
• Далее шли рядовые члены — середнячки.
• На самой низшей ступени находились рабы.

Рабов эяки обычно забирали при набегах на другие поселения и народы.

Свадьбы у эяков в основном организовывались членами семьи. Признавались и практиковались только экзогамные браки. У эяков существовало подобие матриархата, когда все родовые титулы и имя ребёнок наследовал от матери, а не от отца (как в современной европейской системе). Это также включало в себя все права, которыми обладала мать: на рыбалку, охоту, собирательство, права на использование особых гербов, которые украшали тотемные столбы, права на жилплощадь (дом), одежду и специальные церемониальные регалии.

Весь народ эяков делился на две половины. Первая половина имела в качестве тотема во́рона, а вторая — орла. Похожая система существовала у племени тлинкитов, тотемами которых были во́рон и волк, и у племени атна, которые поклонялись тотемам воро́ны и морской чайки. Народные сказания и схожесть в обычаях показывают на близкие отношения между этими народами.

Язык

Эяки разговаривают на отдельном языке, который очень близко связан с атабаскскими языками. На этом языке говорили ещё в XIX веке от Якутата вдоль всего Юго-Центрального побережья Аляски до дельты реки Коппер. Однако, в XX веке только в Эяке. Сейчас^{[когда?]} на данном языке разговаривает около 50 человек, хотя никто из них не владеет им свободно. Давление со стороны соседних этнических общностей и распространение английского языка привело к гибели эякского языка. Впервые в новейшей истории, после смерти Мэри Смит Джонс 21 января 2008 года, эякский язык стал первым языком коренных народов Аляски, который считается мёртвым.

Одежда

Для своей одежды эяки использовали: мех животных, шерсть горной козы, дубленые шкурки и кедровую кору. Шляпы, сделанные из элегантных корешков и коры, защищали от дождя. После начала торговли с западными соседями стали использоваться так же шерстяные и хлопковые материалы.

Транспорт

Главным видом транспорта у эяков было каноэ. Люди путешествовали регулярно по причинам, меняющимся в зависимости от времени года: поиск пищи, торговля и др.

Для дальнейшего чтения

• Birket-Smith, K., & De Laguna, F. (1938). The Eyak Indians of the Copper River Delta, Alaska. København: Levin & Munksgaard, E. Munksgaard.
• De Laguna, F. (1990). «Eyak.» In Handbook of North American Indians, Vol. 7 Northwest Coast. W. Suttles, ed. pp. 189–96. Washington D.C.: Smithsonian Institution Press.
• Harry, A. N., & Krauss, M. E. (1982). In honor of Eyak: The art of Anna Nelson Harry. Fairbanks, Alaska: Alaska Native Language Center, University of Alaska.
• Hund, Andrew. «Eyak.» 2004. Encyclopedia of the Arctic. Taylor and Francis Publications. ISBN 1-57958-436-5
• Hund, Andrew. 2008. «’Old Man Dude’ and Eyak Shamanism» Alaska Historical Society ~ University of Alaska’s Statehood Conference, Alaska Visionaries: Seekers, Leaders, and Dreamers. Anchorage, AK. Unpublished manuscript.

Источники

• [www.native-languages.org/eyak_culture.htm Eyak Indian Culture and History]
• [www.akhistorycourse.org/articles/article.php?artID=194 Alaska Native Heritage Center]
• Holton, Gary (1 February 2010). [www.uaf.edu/anla/collections/eyak/about/ «Overview of the Eyak Language»]. University of Alaska Fairbanks. Retrieved 26 February 2010.

Отрывок, характеризующий Эяки

– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.