4-я армия (Италия)

4-я армия
Годы существования	июнь 1938 - сентябрь 1943
Страна	Италия
Подчинение	Группа армий «Запад»
Войны	Вторая мировая война
Участие в	Итальянское вторжение во Францию

4-я армия (итал. 4 Armata) — итальянская армия, принимавшая участие во Второй мировой войне. Армия участвовала в сражениях на территории Франции.

Боевой путь

Армия была сформирована в июне 1938. В июне 1940 в составе Группы армий «Запад» принимала участие во Вторжении во Францию. Наступаю из Альп с перевала Литл Сент-Бернард Пасс, части 4-й армии не смогли продвинуться далеко и пробить французские пограничные укрепления. После капитуляции Франции, армия выполняла оккупационную функцию на территориях аннексированых итальянцами у Франции. В ноябре 1942 в ходе немецкой операции «Антон», с целью занятия всей территории Франции, 4-я армия оккупировала итало-французский пограничный регион и Французскую Ривьеру. После капитуляции Италии (8 сентября 1943) 4-я армия прекратила своё существование. Большая часть солдат была разоружена немцами.

Состав армии

на 10 июня 1940 года (начало Вторжения во Францию):

• 1-й корпус
  • 1-я горно-пехотная дивизия «Суперга»
  • 24-я пехотная дивизия «Пинероло»
  • 59-я горно-пехотная дивизия «Кальяри»
  • резерв корпуса
• 4-й корпус
  • 2-я горно-пехотная дивизия «Сфорцеска»
  • 26-я горно-пехотная дивизия «Ассиета»
  • резерв корпуса
• Альпийский корпус
  • 1-я альпийская дивизия «Туриненсе»
  • Альпийская группа «Леванна»
  • 3-й альпийский полк
  • резерв корпуса
• резерв армии
  • 11-я пехотная дивизия «Бреннеро»
  • 58-я пехотная дивизия «Леньяно»
  • 2-я альпийская дивизия «Тридентина»
  • Группа «Челере»
  • различные артиллирейские, танковые, минометные соединения

Командующие армией

• генерал Камилло Гросси (1938 - 1940)
• генерал Марио Верцелино (1940, 1941-1943)
• генерал Альфредо Гуззони (1940)
• генерал Марио Карациоло ди Феролето (1940-1941)

Источники и литература

• W. Victor Madeja – Italian Army Order of Battle: 1940-1944 – Between Fascism and Monarchy
• Telford Taylor – The March of Conquest: The German Victories in Western Europe, 1940

Отрывок, характеризующий 4-я армия (Италия)

В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.